Топорик, к своей чести, Хейти не уронил. Правда, легче и теплее от этого не становилось. Горячка медленно уходила, адреналин рассасывался в крови, исчезало и удивительное ощущение тепла и странного торжества от победы над глупой снежной ловушкой… По какому-то дурацкому закону пустота, образовавшаяся на месте чувства теплоты и торжества, начала заполняться холодом, сыростью и прочими мерзостями. Подул гадостный ветерок. Хейти вдруг понял, что имеет все шансы подхватить воспаление легких.
— Стоп! — вдруг сказал здравый внутренний голос, до сего момента молчавший. — У тебя же мобильник имеется!
— Да! — радостно завопили другие голоса.
— Если он его не потерял, — заметил еще один, скептически настроенный голос.
Хейти полез в нагрудный карман куртки… Глубже. Глубже… Затем в другой карман. Затем планомерно обшарил все карманы, подкладку и даже джинсы. Маленькая коробочка с надписью «Ericsson T28» медленно погружалась в ледяную воду.
— Ну вот, я же говорил… — пробормотал скептик в голове Хейти.
В ответ на этот комментарий все другие вдруг зашумели каждый о чем-то своем, множась, дробясь, забивая сознание.
— Молча-а-ать!!! — заорал Хейти во весь голос, как когда-то орал на него, охамевшего молодого солдатика, лейтенант в ракетной части, задвинутой куда-то в Сибирь, под Читу, неплохой в общем-то мужик, спасший эстонца от трибунала.
Перед глазами вмиг прояснилось. В голове затихло.
Вдалеке за черными кустами что-то блеснуло и пропало.
Хейти осторожно сделал шаг назад… Это явно был свет из окошка.
«Хутор!» — вспыхнула мысль. Вместе с ней на ум пришли приятные ассоциации. Теплая постель, горячий чай и, может быть, даже кофе…
Он сделал шаг влево. Огонек пропал. Шаг вправо. Огонек появился.
«Эдак заблудиться недолго, — подумал Хейти. — Надо ж было им забраться в эдакую глушь… Фонарик… Где-то был тут фонарик…»
Он снова начал рыться в багажнике. И вскоре вытянул из мешка нечто отдаленно напоминающее фонарь. Который, что самое удивительное, работал.
С некоторым сожалением Хейти погасил фары, закрыл двери и направился туда, где за несколько секунд до того, как машину занесло, мелькнула дорожка.
Вокруг луча света темнота сгущалась. Светлое пятнышко прыгало от лужи к луже. Несколько раз Хейти падал. В грязь. Поднимался. Падал. Снова поднимался. Грязный, мокрый и замерзший, он заставлял себя двигаться только потому, что знал, если сейчас остановится, то останется тут навсегда, а если повернет, то машину уже не найдет.
