, просигнализировал: «Выхожу в море, полный ход назад!» Мы его потом целых полгода не видели… – Она рассмеялась, а после паузы спросила: – Ну а ты? Чем занималась ты, когда я стала Дебютанткой года?
Я ответила, что работала в банке в компаний с пятью девушками, окончившими среднюю школу, ничем не примечательными, но добродушными.
– В банке? – Похоже, Кэролайн была потрясена. – Каком, коммерческом? В «Лазаре»? 7
Теперь настал мой черед смеяться:
– О нет! В обыкновенном банке. В Ипсуиче.
Удивлению Кэролайн не было предела. Я поняла, что до сих пор ей не доводилось общаться ни с одним работником банка, разве что через зарешеченное окошко.
– О Господи! – протянула она. – И что они собой представляют, эти люди из банка?
Она произнесла это таким тоном, словно речь шла не о банке, а об Алкатрасе 8.
Я объяснила, что тех девушек, как и меня, наняли потому, что у них было законченное среднее образование и приличные оценки, а мужчин нанимали потому, что они умели ловко управляться с цифрами.
– Ну и заодно, – добавила я, – с такими, как я. – Это высказывание очень понравилось Кэролайн. Вообще в тот вечер я прониклась к ней особым доверием – с месяц назад я бы не позволила себе так откровенничать. Я даже рассказала ей о помощнике управляющего, который как-то пригласил меня в кабинет и спросил, известно ли мне, что означает, когда у мужчины большой нос. А затем продемонстрировал, что это означает.
Кэролайн так и взвизгнула от восторга:
– Прямо не верится! Ну а ты что?
Я объяснила, что поскольку до этого ни разу не видела мужского члена, то была не в силах судить, большой он или маленький. В любом случае штука эта мне не слишком приглянулась, и я не стала уделять ей особого внимания. Вот почему мне удалось сохранить свою девственность в целости и сохранности, чего нельзя было сказать об одежде.
Кэролайн сияла.
– Черт, ты мне просто ужас до чего нравишься! Ты почти так же вульгарна, как и я. Подумать только! Меня лапали на балу во дворце королевы Шарлотты, а тебя – в банке. Здорово! Ну а какая ты тогда была? Лично я – настоящей сучкой. И так ею и осталась!
Я попыталась вспомнить, какой была в шестнадцать-семнадцать лет.
Грива темных волос и фигурка, при виде которой на улице оборачивались буквально все. Люди обращались со мной так, словно я источала запах греха. На самом деле если от меня чем и пахло, так только невинностью и дешевыми духами.
Кэролайн радостно фыркнула:
– О, а мне всегда хотелось, чтоб от меня исходил греховный дух! Но для этого надо всегда держать рот на замке, а я только и знала, что молоть языком. Ну ладно. Так что же дальше?
