Лещенко взглянул на часы, после чего скупо улыбнулся.
— Признаться, я восхищен вашей выдержкой, Аркадий Львович, — сказал он, облачаясь в верхнюю одежду. — Однако мой коллега, к вашему, наверное, огромному сожалению, абсолютно прав: мелочевкой вы от нас не отделаетесь!
— Ну хорошо, хорошо, — торопливо произнес Серебрянский. — Пять «лимонов» наличными в долларах... ладно, в евро!.. вас такаясумма, надеюсь, устроит?
— Нет, не устроит, — беря со стола кейс, спокойно сказал Лещенко. — Именно вы, Аркадий Львович, как нам стало известно в ходе расследования, разработали схемы по уводу активов «дочек» компании «Ространснефть» за кордон! Так что сами теперь соображайте, как вернуть статус-кво, причем в темпе!! Ну а мы, глядя на ваши действия и поступки, исходя из вашего же поведения, примем окончательное решение: жить ли вам дальше, — но под нашим плотным контролем, — либо быть захороненным в виде жалкого обугленного куска мяса.
Глава 13
Страшнее бабы зверя нет
По правде говоря, сам Мокрушин считал свои болячки и повреждения, полученные им во время последней командировки в Чечню, несерьезными. Сломанное ребро, трещина в запястье левой руки (и сломанный мизинец), еще одна трещина в не совсем потребном месте — по ходу сверхжесткой посадки он повредил копчик (подложил себе во время полета запасной «броник», как делают зачастую опытные фронтовики, страхуя по мере возможности свою ж... от наземного огня). С полдюжины ушибов и синяков, но и это пустяки. А также еще подхватил воспаление легких, что вообще счел для себя делом совершенно постыдным: сколько Рейндж себя помнил, все простуды его стороной обходили, а голова, если и болела — изредка! — то лишь с крутого бодуна.
Короче, ерунда все это. Сущий пустяк, учитывая, что десятки людей ежедневно получают травмы вплоть до перелома костей, грохнувшись, к примеру, на обледенелом тротуаре. Ну а полученное им в чеченских предгорьях воспаление легких, в его-то тридцать два года и при его могучем здоровье, — просто какой-то досадный сбой в организме, и не более того.
Тем не менее его, подполковника Мокрушина, — он, правда, обретался при разведуправлении Ханкалинской базы под другой фамилией, что давно уже практиковалось у них, в «четверке», в целях «конспирации» — в отличие от других доставленных воздушным транспортом с Северного Кавказа ушибленных, раненых и контуженых бойцов — определили в Центральную клиническую больницу 4-го управления Минздрава. Причем положили в одну из палат блока "А", тщательно охраняемого в связи с тем, что именно здесь, в специально оборудованных апартаментах, под чутким и ласковым присмотром квалифицированного медперсонала лечат свои недуги — они ведь тоже смертные люди — разные там депутаты, мэры, госчиновники и прочие «слуги народа».
