Это она — с застывшими от отчаяния глазами. Это она — с изможденным, исхудавшим лицом, с высохшим телом. Она съежилась в самом дальнем углу камеры и с бесконечной печалью думает о чем-то. Но порой ее сотрясает дрожь, и тогда она, на минуту позабыв о своих страданиях, удивленно и радостно вслушивается в себя. Лицо ее в такие минуты озаряет надежда… Надежда, свойственная женщинам, которые ждут прихода в этот мир нового существа, существа, уже дорогого их сердцу, хотя его еще и нет на свете… И тогда она встает и, пошатываясь, делает несколько шагов по своей темнице.
Потом, когда эти удивление и радость покидают ее, она возвращается в свой угол и снова погружается в мрачные мысли. Она постоянно перебирает в памяти бесконечную цепочку похожих друг на друга дней, пережитых ею за эти семь месяцев, которые представляются ей как будто отодвинувшимися от нее, словно погрузившимися во мрак времен. Неужели это ее когда-то привели в таинственный дом, где в течение десяти дней, то в один час, то в другой, то при свете дня, то в полутьме, ей приходилось отражать внезапные атаки одного или другого из двух хищников? Какой она тогда была храброй! Какой отважной была ее душа, и каким крепким, сильным тело! Как одним словом, а порой и одним жестом она умела убрать со своей дороги нападающего на нее мужчину, который иногда вел себя подобно дикому зверю, а иногда рыдал и валялся у нее в ногах! Потому что тогда она еще надеялась… Потому что тогда она еще ждала, что ее супруг, ее возлюбленный вернется. Рено так сказал. Рено повторял ей каждую минуту в те давно прошедшие времена: «Через двадцать суток, час в час, ты увидишь меня снова…»
Два принца так и не договорились друг с другом. В конце концов, после бурной сцены, они решили не думать больше об игральных костях, которые бросали когда-то, не думать о том, кому тогда улыбнулась Фортуна, а снова бороться каждый за себя самого, используя в этой борьбе все мыслимые и немыслимые средства.
Перепробовав все: хитрость, силу, коварство, обещания, угрозы, — на исходе десятого дня братья предстали перед ней вместе. И Франсуа сказал так:
— Вы обвиняетесь в колдовстве. Вы обвиняетесь в том, что читали некое письмо, не открыв его, в полной темноте. Вы обвиняетесь в том, что говорили с невидимым существом, скорее всего с существом демонического происхождения. Вас препроводят в Тампль, и начнется судебный процесс против вас. А потом вас приговорят к смерти и сожгут живьем.
