Конвой | страница 71



— Лошадей здесь разместите, а сами вон там располагайтесь. За стены после заката выходить не рекомендую.

Наемники, разумеется, пожелали узнать причины, хозяин уже занялся патрульным. Осмотрел его, вправил руку и увёл в недра крепости.

— Однако гостей здесь любят, — произнёс Рыжий. Он не успел развить мысль, как окрик Дастина отправил его поить лошадей.

— Удачи! — напутствовал Волошек и потащил вещи в пристройку.

Здесь было темно и сыро. Очаг в углу безбожно дымил, а соломенная подстилка уже с год требовала замены. И все-таки это было жильё. Последний раз наёмники ночевали под крышей в упыриной деревне. Но обстоятельства не позволили им тогда насладиться отдыхом. Теперь же, за стенами крепости, они почувствовали себя почти как дома.

Варили любимую Рыжим гречку (все прочие крупы тот предусмотрительно выбросил, уходя от погони), доедали остатки мяса. Сытость и тепло вызвали разговоры. Не тревожные, как у лесного костра, спокойные.

Лучше бы уж тревожные.

Чего Волошек не переносил на дух, так это болтовни о том, кто да как будет тратить свою долю. При одном упоминании о деньгах перед глазами вставали лица погибших товарищей. Однако такие разговоры неизбежно возникают в любом походе. Обещанная награда возбуждает, и всегда находится торопыга, которого пробивает на болтовню.

В этот раз не выдержал Сейтсман. Он завёл бодягу про девочек и верный бизнес с хорошим доходом, собираясь поделить гонорар поровну между этими статьями бюджета. Потом стал приставать с расспросами к другим.

Но наёмники — народ суеверный, о не полученных ещё богатствах говорить не любили. Вылетит слово — прилетит стрела. Так часто случалось. Поэтому одни отмалчивались, другие отшучивались.

— Вон, Эмельту лютню куплю, — хмыкнул Андал. — Самую лучшую. Из Вероны. Пусть учится играть, как все прилежные эльфийские мальчики.

Эмельт сверкнул глазами.

— А ты, Хельмут? — взялся Сейтсман за кореша. — Ты как распорядишься?

— Пропью, наверное. Он помолчал.

— И вы все пропьёте, чего бы сейчас ни говорили.


* * *

Крепость там или не крепость, а ночное дежурство никто не отменял. Никто — значит Дастин. Волошеку как раз и выпало стоять первую смену. Он подозревал, что за выбор командира должен благодарить Ксюшу. Она упорно избегала его и вполне могла попросить орка об одолжении. Раз так, то и Волошеку будет лучше занять голову службой, чем полночи страдать, разгадывая символику взглядов и жестов девушки.

Проверив ворота и бревно, что их запирало, он отправился бродить по форту. С виду скромная постройка внутри оказалась запутанным лабиринтом из множества проходных комнат и коридоров. Повсюду висели и стояли рыцарские доспехи, оружие, знамёна, шкуры, трофейные рога и головы — всё, чему полагается украшать замки и дворцы.