Она была в здравом уме, чтобы понять, что перед ней стоит именно тот мужчина. Несомненное сходство с плейбоем, которого она помнила, ни на минуту не вызывало сомнений, что он не остановится ни перед чем, чтобы вновь воспользоваться ее слабостью. Встретив с притворным спокойствием его взгляд, она решила, что в данном случае ложь во благо.
— Я уже говорила тебе тогда, что семейные обстоятельства срочно потребовали моего возвращения.
— Вот я и останусь здесь, чтобы какая-нибудь неожиданность снова не заставила тебя исчезнуть.
И хотя в его голосе не было ни скептицизма, ни сарказма, она ощутила насмешку и некоторую угрозу. Это были те глаза, решила она, и ей отчаянно захотелось бросить ему вызов.
Но Рокет смотрел на нее так, что она поняла — он готов пойти на все, чтобы добиться своего. И стоило не забывать о том, что убийца ее отца разгуливает на свободе, а ее брат по-прежнему скрывается неизвестно где. Поэтому если убийца решит нанести им новый визит, то присутствие мужчины в доме не помешает.
Недовольная собственным решением, но слишком уставшая, чтобы придумать что-то еще, она строго сказала:
— Я не собираюсь уезжать отсюда, пока не найдется Джаред. Хорошо, я попрошу Мэри приготовить для тебя комнату.
— Отлично. — Всем своим видом он давал понять, что не сомневался в подобном исходе дела. — Тогда, если ты снабдишь меня фотографиями, я немедленно приступлю к розыску твоего брата. — И он протянул ей руку, как бы подводя итог их разговору.
Не ответить на рукопожатие было бы невежливо, но, дотронувшись до его пальцев, Виктория поняла, что совершила ошибку. Влечение, которое она испытывала с тех пор, как впервые подняла на него глаза в баре много лет назад, никуда не исчезло. Кожу на ее руке словно обожгло огнем, едва она коснулась его грубой ладони, и нервные окончания завибрировали…
Она отдернула бы руку не раздумывая, если бы не боялась выдать себя. «Все будет хорошо, — убеждала она себя. — Если ты постараешься как следует, ты справишься с этим, а Эсме будет под надежной защитой». Виктория готова была отдать что угодно, лишь бы Эсме была в безопасности.
Тогда почему она не могла избавиться от чувства, что только что заключила сделку с дьяволом?
Джон не просто разозлился, он, можно сказать, рвал и метал. Внутри у него все кипело. «Я прошу меня извинить, — проговорил он высоким фальцетом, передразнивая Викторию. — Это невежливо». Он сел в машину, включил зажигание и, дав задний ход, резко выехал со стоянки. «Черт!» — поморщился он, вспоминая нападки Тори. Включив первую скорость, он устремился к дороге. Ничего не сказать ему про дочь, когда он переступил порог дома, было, оказывается, «невежливо».
