Элизабет искоса глянула на него и промолчала.
— Гэррэт — простое имя и его легко запомнить. Неужели я прошу слишком многого?
— Гэррэт. — Она произнесла его имя, словно выплюнула застрявшую в зубах кость.
— Спасибо. Теперь, когда мы с тобой назвали друг друга по имени, я хочу задать тебе один вопрос. — Он заглянул в её непроницаемые голубые глаза. — Скажи, отчего ты меня боишься?
Элизабет отвела глаза.
— Я вас не боюсь. — Голос её зазвенел, как натянутая струна.
— В самом деле? Почему же ты замираешь всякий раз, когда я подхожу к тебе, и вздрагиваешь при каждом моем прикосновении?
— Я вас не боюсь, — повторила она упрямо и теперь в упор взглянула на Гэррэта. — Просто мне неприятны и ваше присутствие, и ваши прикосновения.
Гэррэт покачал головой и улыбнулся.
— Ты увиливаешь от ответа. Так чего же ты всё-таки боишься?
Элизабет поднялась, обхватила себя руками за плечи.
— Я прекрасно понимаю, что вы задумали совершить сегодня ночью. Вы заявили об этом совершенно определённо.
И отошла подальше от Гэррэта, к самому камину.
— Конечно, вы способны принудить меня к плотскому греху — но полюбить грех вы меня не заставите. Так же, как не заставите полюбить вас.
Лицо графини розовело в отсветах пламени камина, но казалось, и пламени не под силу растопить ледяную маску, сковавшую её черты.
— Я не невинна. За шесть лет жизни с Рейвенволдом я узнала, что такое близость между мужчиной и женщиной. Главное же, я поняла, что близость такого рода доставляет радость одному мужчине.
Она с вызовом взглянула на Гэррэта.
— Я знаю, что за дверью на страже стоят ваши люди. И никто не придёт мне на помощь, если я закричу. Вы сильнее меня, больше меня — я не в силах помешать вам совершить задуманное. Посему, если вы непреклонны в своём стремлении овладеть моим телом, прошу только одного — не причинять мне боли. И покончить со всем этим как можно быстрее.
Элизабет опять отвернулась к огню. Рейвенсволду обычно хватало нескольких минут. Если только он не был слишком пьян — тогда мерзостное соитие длилось бесконечно.
— Граф Рейвенволд был единственным мужчиной в твоей жизни? — Гэррэт глядел на женщину, застывшую у камина.
— Разумеется! Разве могло быть иначе?
— И никаких любовников, возлюбленных?
Теперь Бесс смотрела на него с откровенным презрением.
— Как это ни трудно для вас, постарайтесь понять, что в этом мире существуют и порядочные женщины, женщины, которые хранят верность мужу и однажды данному слову. В моей жизни был только один мужчина — мой супруг перед господом.
