Он прицелился между фок-мачтой и мостиком «Патрии». В 1.45 торпеда попала в цель. Силой взрыва корма судна была оторвана. Носовая часть ещё оставалась некоторое время на плаву. Но палубные огни горели, и команда могла спустить шлюпки. В бинокль Лют следил, как команда «Патрии» пытается спастись. Один из моряков в панике бросился на корму, но, неожиданно для себя сорвался в море, так как кормы больше не существовало.
И «Фландрия», и «Патрия» являлись небольшими судами. Их водоизмещение не превышало 1200 тонн. Но молодые неопытные капитаны, а именно таким пока ещё был Лют, склонны к преувеличениям. Он оценил водоизмещение первого судна в 4000 тонн, а второго – в 8000 тонн. В результате он завысил потопленный U-9 тоннаж на целых 80%. К концу войны эта ошибка почти пропала. Позднее Лют завышал потопленный тоннаж не более чем на 12%. В результате цифрам, которые приводил командующий германским подводным флотом, в целом можно было доверять. Они выглядели гораздо более точными, чем фантастические рапорты командиров американских лодок, действовавших на Тихом океане.
22 января U-9 торжественно вернулась в Вильгельмсхафен, проведя в море 6 дней. «Лёд был сломан, и между капитаном и командой установилось доверие», – писал Лют. Такое доверие просто абсолютно необходимо любому капитану. Доверие не подносят на блюдечке, его нужно завоевать. «Если офицер удачлив, люди пойдут за ним, даже если он дурак», – напишет позднее Лют. Этот вывод он сделал из собственного опыта. Во время атаки «Фландрии» он подвергал огромному риску всю команду. Но потопление 2 судов списало все грехи. И то, что он позвал матросов посмотреть, как будет потоплена добыча, показывает, что Лют с самого начала обладал задатками незаурядного командира. Нельзя было поднести команде лучший подарок, чем вместе с ней разделить радость первой победы.
И если потопление 2 судов стало запоминающимся событием, то следующий поход Люта таким назвать нельзя. В начале февраля он получил приказ поставить мины в заливе Морей Ферт на западном побережье Шотландии.[23] Эта операция получила кодовое название «Альбатрос». В целом, это была неплохая идея. Подводная лодка может лучше сыграть роль минного заградителя, чем надводный корабль или самолёт. Она достаточно маневренна и малозаметна. Однако такая операция слишком рискованна по сравнению с ожидаемым результатом, и подводники не любят минные постановки. В своей книге Лют объясняет – почему. «Неблагодарная задача. Минный заградитель не смеет даже надеяться на удовольствие увидеть, как гибнет его жертва». Но и это не самое плохое. Попадание торпеды вознаграждается немедленно, а результатов минной постановки приходится ждать неделями, если не месяцами.
