Когда я собрался покинуть трапезную, Этла предложила мне погостить в храме еще немного и принять участие в празднике Летнего пламени. По ее словам, через два дня в Танет отправлялась манта Сферы — скоростной фрегат. Фактически я потерял бы только один день. Мне пришлось вежливо отказаться от ее предложения и напомнить, что время имело для меня первостепенное значение. Кроме того, я не хотел рисковать. Путешествие на мантах Сферы становилось опасным делом — на эти корабли еретики совершались нападения. К тому же я доверял военным больше, чем жрецам.
Чуть позже, встретившись со сгоравшим от любопытства Сархаддоном, я сослался на усталость и отправился спать.
На следующее утро мы позавтракали и вышли из храма через заднюю дверь. Сархаддон повел меня по более короткому пути, и нам не пришлось толкаться в толпе на улице, ведущей в гавань. Наша группа из четырех человек не привлекала внимания. Мы спокойно шли через ремесленный квартал Фарассы, который в эти утренние часы был тихим и немноголюдным. Здесь располагались мастерские и ремесленные цеха — дома резчиков по камню, золотых дел мастеров, изготовителей оснастки и создателей музыкальных инструментов.
Если б не ограничение во времени, я обязательно заглянул бы в мастерскую, где создавались научные приборы. Океанографы Лепидора нуждались в изоспектрометре для анализа воды. Торговцы нашего города не принимали заказы на такую технику. Впрочем, я мог купить изоспектрометр в Танете, хотя это вряд ли понравилось бы отцу. Он не одобрял моей увлеченности океанографией и настаивал на том, чтобы я уделял больше времени хозяйственным и политическим вопросам. Наверное, Сархаддон был прав — я не годился в преемники отцу.
Когда мы входили в ремесленный квартал, на площади у зик-курата и двух основных дорогах произошли какие-то волнения. Я увидел разбегавшихся горожан и прятавших товар торговцев. Сархаддон остановился и прислушался к крикам людей.
— Похоже, что это бунт, — сказал он. — Не понимаю, почему его устроили так близко от храма. Хорошо, что я знаю короткую дорогу. Иначе сейчас мы стояли бы среди мятежной толпы.
Через пять-шесть минут мы оказались в портовом районе, который граничил с подводной гаванью. Я снова почувствовал себя как дома — здесь жили океанографы, изотехники, сборщики морского и огненного дерева, а также отставные офицеры. Почти на каждом строении виднелась вывеска. Во многих зданиях размещались не только жилые помещения, но и конторы различных обществ и предприятий. Здесь же селились ученые — из-за малой численности они не могли организовать свой собственный квартал и поэтому делили район с моряками и океанографами. Хотя последние, конечно, были более важными людьми. Разметка переменчивых течений в огромном океане Аквасильвы и прогноз подводных бурь имели для мореходства и торговли первостепенное значение. Сам я, хвала небесам, не видел ни одной подводной бури, но мне было известно, какую страшную опасность они представляли для кораблей.
