Мне кажется, он точно не знал, что делать дальше. Ему просто хотелось ехать и ехать и никогда никуда не возвращаться. На самом деле он не был убийцей. Знали бы вы, сколько он читал. Скорее он был поэтом.
– Где ты взял этот пистолет?
– Нашел.
– Да ладно тебе…
– Да я клянусь тебе, нашел его в мусорном баке, в нем всего три пули. Ну, теперь уже две.
– Ты кого-нибудь убил?
– Думаю, да, охранника в том магазине, но он и сам немного виноват.
– В этом я не сомневаюсь. Я уже много лет хожу туда за покупками. Бог знает сколько я там денег оставила, а эти долбаные охранники каждый раз пристают ко мне с чеком. Как будто я у них ворую.
– Я никогда ничего не воровал. Она улыбнулась:
– Ну да, не считая машины. Но это была непредвиденная ситуация.
Она пристально на него посмотрела и снова улыбнулась. Она с ума по нему сходила. Тут нет ничего удивительного, девчонки всегда за ним таскались. Некоторые могли целый день простоять перед нашей дверью, ожидая, когда он выйдет. Ему это не нравилось. Я даже думаю, ему в каком-то смысле неприятно было быть красивым. Не то чтобы он хотел быть уродом, просто для него быть красивым означало другое, что-то хорошее, что нельзя использовать для собственной выгоды. Он был не из тех, кто пользуется своей красотой, чтобы доводить до слез девчонок.
Он был красивым, только и всего.
– И как это?
– Что?
– Убить кого-нибудь?
– Понимаешь, это то же самое, что никого не убивать, хотя, наверно, разница все-таки есть.
– Ты с этим поосторожней.
Я не первый раз курил травку, но эта была сильнее, больше била по мозгам. Вообще-то он при мне никогда ничем таким не занимался, так что тот раз был первым и последним.
– Мне не нравится, что ты куришь, а особенно эту дрянь, слышишь? Если я еще раз тебя застану, руку сломаю или чего похуже сделаю.
– Хорошая трава.
– Да, она прекрасная, но ты не перебирай. Дай-ка сюда, я не хочу, чтобы ты превращался в дурачка.
– Да это ж не в первый раз…
Он притворился, что хочет меня ударить, в шутку. На самом деле он никогда бы меня не ударил. Что бы я ни делал.
– Давай сюда косяк, гном, давай-давай.
Я вернул косяк. Я уже здорово обкурился – моя голова танцевала где-то в другом месте.
– Помнишь того космонавта, который завис в космосе? Когда Россия развалилась?
– Не Россия, а Советский Союз.
– Ну да. Помнишь, никто не хотел тратить деньги, чтобы спустить его на землю, и его там оставили мотать круги еще черт знает на сколько?
– Помню, и что?
– Думаю, хреново тому парню приходилось… не знаю, как-то он мне вспомнился… бедный русский.
