— Нет, перпендикулярный, — сообщил он. — Дошло наконец до него, как до жирафа по спинному мозгу.
Эта фраза окончательно убедила меня в том, что Майсурадзе — мой современник. Но тогда как…
— Добро, пойдем дальше. Ты где работал? — продолжил хозяин кабинета, не давая мне опомниться.
— На заводе.
— Ну-ну, — заинтересовался Майсурадзе. — И кем же?
— Экономистом.
— Это хуже. Ну да ладно, научишься чему-нибудь полезному. Я вот тоже работал капитаном КГБ, а теперь этой базой руковожу. Ты лучше скажи: во флоте, случайно, не служил?
Я помотал головой.
— А просто на кораблях не плавал или там яхтой не занимался?
Я вновь был вынужден огорчить его.
— Жаль. В армии вообще был?
— Нет. Но у нас военная кафедра была.
— С оружием обращаться, стало быть, умеешь?
— Само собой.
— С каким именно?
— АК, пистолет Макарова, ТТ, пулемет. Еще…
— Достаточно. С этим все ясно. Машину водишь?
— Немного.
— Добро. Значит, в движке разберешься. А с математикой у тебя как было, с астрономией? Этот… параллакс светила можешь рассчитать?
— Могу, — не слишком уверенно ответил я, припоминая школьные задачки по астрономии.
— А вообще что умеешь?
— Еще в медицине разбираюсь… Не сильно, правда, — один курс медицинского…
— Ладно, — вздохнул он, — не буду тебя мучить, а скажу сразу все как есть. То, что это другой мир и другое время, ты уже сам догадался. Я вот тоже из другого времени — из девяносто пятого — и даже, вообще-то, из другой страны, как ты, может, понял… Этих миров, скажу тебе, тысячи и тысячи, если не миллионы. И между мирами есть, ну как бы это сказать… одним словом — ворота. А раз есть ворота, то их можно открыть, правда?
Я кивнул, уже смутно догадываясь, о чем пойдет речь.
— Ну вот. И что интересно, никаких машинок для этого не требуется. Есть такие люди… да, люди… Особенные, скажу тебе, люди, которые могут эти ворота открыть. Ну так вот — мы, стало быть, в общем, возим товары туда-сюда, из кон-тин-нума, — он выговорил слово по слогам, — так сказать, в кон-тин-нум. Разные товары, скажу тебе. Вроде как междумировые торговцы.
— Торговцы? — переспросил почему-то я.
— Торговцы, торговцы, не сомневайся, — подтвердил Майсурадзе. — Ну что, вижу — не веришь?
— Если честно, Георгий Мамедович… не очень. Слишком уж все… — Я замолчал, не в силах подобрать слова.
— Невероятно, — подсказал он.
Я только кивнул в ответ.
— Невероятно, но факт, — сухо отрезал он. — Все так, как я говорю, не сомневайся.
— Меня никогда не вернут домой? — спросил я, уже заранее догадываясь, каким будет ответ, и одновременно ощущая некую слепую надежду, сродни той, что испытывает приговоренный к смерти даже в последние часы перед казнью. Голос у меня задрожал.
