– Старший следователь Вселенского уголовного розыска майор Хома Богдамир, – сообщил Богдамир.
– Как? Тот самый? – Господин Стейк удивленно склонил голову.
– Однофамилец, – соврал Богдамир.
– А это чудесное… э-э-э… – господин Адольф Стейк замялся, указывая круглой ладошкой на Кешу.
– Это со мной. Служебный пингвин.
– Кеша, – щелкнул клювом Кеша, протягивая для рукопожатия крыло так, чтобы блеснул жетон лазерного удостоверения.
– Очень! Очень рад! – произнес господин Стек совершенно счастливым голосом, обеими ладошками сжимая Кешино крыло, – Пройдемте, прошу вас! Пройдемте в переговорную, все уже накрыто!
Они вошли в вестибюль, господин Стейк потер мизинцем свою переносицу и громко чихнул в раструб электронного турникета. Турникет приветственно открылся, пропустив господина Стейка и его спутников.
– Пфи! – возмущенно произнес Кеша. – Почему не по шшшмыганью?
Богдамир посмотрел на Кешу с неодобрением. Буквально на прошлой неделе они расследовали дело о роботе-уборщице одной фирмы, которая крала продукты из общественного буфета, и Кеше пришлось вникать в некоторые подробности охранных систем. Теперь он явно чувствовал себя экспертом и спешил похвастаться знаниями.
– Технология идентификации личности по чиханию, – охотно пояснил господин Стейк, – действительно немного уступает новомодной технологии по шмыганью носом. Но она на порядок надежнее старой технологии идентификации сотрудников по кашлю. Политика нашего банка – технологии новые, но прошедшие проверку временем. Поэтому мы пока не спешим менять систему допуска. Знаете, шмыганье – шмыганьем, а кто знает, чем оно нам обернется? Несолидно, понимаете ли, для банка гоняться за модой.
Пристыженный Кеша шлепал по ковровым дорожкам молча.
Они шли по коридорам – мимо гигантских комнат, сверкающих девушками и терминалами, мимо суетливых роботов, перебегающих дорогу с листами старомодных бумаг и новомодных кристаллограмот, мимо офисных поилок-кормилок, источающих ароматы кофе и соевого попкорна, мимо игральных автоматов и призывно мигающих разноцветными лампочками санузлов, на лифте – и снова сквозь анфилады комнат мимо санузлов и поилок.
Адольф Стейк не бежал, а словно катился впереди, и Богдамир с его размашистой походкой едва за ним поспевал.
На столе переговорной комнаты лежала самая настоящая скатерть, а на ней стояла ваза с самым настоящим печеньем. Кеша сразу на него накинулся, забравшись на стол перепончатыми ногами.
– Простите… – пробормотал Богдамир, стаскивая Кешу.
