Милицейские парни в ночном патруле на газике бомжиху, значит, как им показалось, какую-то молодую поймали возле магазина, привезли ночью в отделение и порезвились. Это у них дело обычное, у кобелей, застоялись. Привыкли ночью пьяными работать, привыкли к безнаказанности и насилию. Кто их контролирует? Начальство по дачам и баням разъехалось. А разве не известно, что оно с их же безобразий и кормится?
Милиция – все здоровые, из деревень, весь день на свежем воздухе, в безделье, сила сочится, а если из города, то такие, чтобы посадистничать, только силу свою и превосходство показать. Ни учиться, ни работать не хотят.
Сначала определенно думали, наверное, что девка, которую они поймали, – бомжиха. Иначе бы никогда не осмелились, они же трусы все, когда поодиночке. Светлана часов в девять вечера выскочила в магазин, который через два дома на их же улице, накинув на плечи телогрейку и в мужниных рабочих сапогах: пельмени купить на утро да водки немного добавить. День прошел, неделя окончилась, на работу завтра не идти, вечером можно подольше посидеть, а утром за неделю отоспаться. Они с вечера со Светланой выпили в честь окончания рабочей недели. Посидели. Телевизор посмотрели, потом он, Сережа, перед сном захотел еще стопку, а Светлана, чтобы завтра с утра ничего не готовить, решила запастись и пельменями. Ждал, ждал и заснул, не дождался.
А эти молодчики в форме привыкли устраивать "субботники" для проституток, отнимать деньги у подвыпивших прохожих, к насилию привыкли. Она, наверное, сначала сопротивлялась, не хотела разврата, чего-то орала, но у них разговор короткий – кулаком в рыло, а потом резиновой дубинкой.
Все эти картины вставали перед глазами у Сережи, и слезы у него текли и текли. Будто все это с ним происходило, будто все это он перенес. Но главное, даже не физическая боль, а обида, которая хватала за сердце и держала, не отпускала.
Молодые волки точат зубы, на молодом мясце тренируются. Не хочешь – еще в рыло получи. А как Светлана была нежна с ним, с Сережей. Разве забудет он когда-нибудь это ласковое содрогание, когда они становились одним телом и одной душой и мир над ними весь пролетал. Вот детей все не было да не было, но врачи обещали, что будут. А эти, наверное, в очередь встали, гоготали, одни водку пили, другие тем временем развратничали.
Как это происходило, лучше не задумываться, только картины той ночи сами по себе лезут в голову. Кто-то из этих молодых стражей, порядка оказался тайным садюгой. А ведь всех вроде при приеме в милицию на психа проверяют. Но ведь сильно пьяный человек – не человек. Что же они сделали, как поступили, чтобы с жизнью Светлана простилась? А может быть, когда слишком далеко зашли, испугались и просто добили? Это только говорят, что бабы живучи, как кошки, много ли бабе, особенно если она еще и выпиши, надо. А в ту ночь, когда Светлана бегала за водкой, она уже была выпившей. Это так, это он Сережа признает. Кто-то из этих подонков ее не только бил, но так жестоко бил, что забил до смерти.
