куда-то, а?
— Чрезвычайно приятное ощущение, — повторил пан Бонди. — По-моему, это и есть экстаз. Как будто там нечто… нечто…
— Нечто божественное? — неуверенно подсказал Марек.
— Может быть. Нет, не может, а наверняка, дружище. Я отродясь не бывал в церкви, Руда, но в подвале было как в церкви. Что это я там творил, скажи на милость?
— Молитвы, — с горечью признался Марек и снова принялся расхаживать взад-вперед по комнате.
Президент Бонди в недоумении провел рукою по лысине.
— Гм, странно. Да брось, неужто я молился? Слушай, а что там… гм… что там, в этом склепе, так действует на человека?
— Карбюратор, — проворчал Марек, кусая губы. Лицо его в эту минуту еще больше осунулось и посерело.
— Черт возьми, — удивился Бонди, — как же это он, а?
Инженер молча пожал плечами; опустив голову, он продолжал мерить шагами комнату.
Г. X. Бонди следил за ним взглядом, не в силах скрыть младенческого удивления. «Марек спятил, — сказал он себе, — но, черт возьми, что это в его подвале действительно находит на человека? Такое мучительное, сладкое блаженство, такая неколебимая уверенность, такой восторг и такая всепоглощающая покорность богу…»
Пан Бонди поднялся и снова наполнил рюмку коньяком.
— Марек, — обратился он к инженеру, — я знаю, что это такое.
— Что ты знаешь? — выпалил Марек и замер.
— Что там, в том склепе. Это странное душевное состояние. Скорее всего это какая-нибудь отрава, а?
— Разумеется, газ! — нервно расхохотался Марек.
— Я сразу догадался, — похвастался повеселевший Бонди. — Значит, этот твой аппарат выделяет что-то… ну, вроде как озон, правильно? Или, вернее, какой-то отравляющий, ядовитый газ. Стоит человеку подышать, и он… того… малость… не в себе под воздействием отравления, не так ли? Бесспорно, дружище, это не что иное, как отравляющий газ; каким-то образом он выделяется при сгорании угля в этом… в этом самом… твоем карбюраторе. То ли светильный, то ли веселящий газ, или фосген, словом, нечто вроде… Поэтому ты и установил там вентилятор. И поэтому сам спускаешься в подземелье только в противогазе, разве я не прав? У тебя там черт-те что скапливается, Марек!
— Если бы это был газ! — взорвался Марек, потрясая в воздухе кулаками. — Видишь ли, Бонди, из-за этого я вынужден продать свой карбюратор. Иначе я просто не вынесу, не вынесу, — выкрикивал он чуть ли не со слезами на глазах. — Я не предполагал, что мой карбюратор начнет вытворять такое, такое… немыслимое… непотребство. Ты вообрази,
