Постепенно Татьяна начала успокаиваться, опять вспомнила мужа, молодые годы. Вспомнила, как познакомилась со своим Петром, который демобилизовался в двадцать восьмом году из армии. Как подружились, а в тридцатом поженились.
Глядя на ребят, которые играли возле калитки, вспомнила свое детство. Тяжелым оно было. Отец погиб в первую мировую войну, мать умерла в тяжелом двадцатом году.
Стала жить десятилетняя Таня у бабушки. Все пришлось испытать: и голод и холод. Но росла девочка всем на зависть: веселой, симпатичной, старательной. После семилетки поступила в педучилище. Закончив его, снова вернулась в деревню.
Улыбнулась Татьяна, вспомнив, сколько женихов вокруг нее увивалось, но понравился ей не свой деревенский парень, а Петр. Она знала, что во время службы дрался молодой боец с бандами басмачей, а когда впервые увидела и заглянула в его черные глаза, то поняла, что наступил и ее черед...
Так задумалась мать, что и не заметила, когда подошли к ней дети. А они стали рядом и с тревогой смотрят на нее.
Татьяна поднялась и улыбнулась:
— Ну, что, родненькие, приуныли? Пойдемте, я вас покормлю.
И она, обнимая Ванюшку и Юльку за худенькие плечики, повела их к дому...
С того воскресного дня, когда свадьба не состоялась, прошло немного времени, но все казалось таким далеким, помнилось смутно: слезы родителей, Нади, быстрая езда на попутном грузовике в город, который встретил его уже клубами дыма. Горели жилые дома и здание еще дореволюционной фабрики.
Купрейчик заскочил в общежитие, сменил праздничный костюм на форменный и сразу же направился к месту службы. Управление настраивалось на военный режим работы. Зачитывались приказы, объявлялись распорядок работы и порядок довольствия. В лихорадочной суете прошла ночь, а на утро следующего дня к Алексею прямо в управление прибежала Надя.
Они вышли из здания и сели на скамейку в сквере. Алексей грустно пошутил:
— Странно у нас складывается семейная жизнь: по документам мы с тобой муж и жена, а на самом деле?
Надя густо покраснела, и на глазах у нее неожиданно навернулись слезы.
— Милый, война все откладывает. Я ведь медицинский работник и иду на фронт.
Алексей в растерянности вскочил:
— Как на фронт? А я?
Надя за руку усадила его на скамейку и, уткнувшись лицом в его грудь, громко расплакалась:
— Лешенька, родной, я так была счастлива, я так люблю тебя... Война проклятая разъединяет нас. Но я клянусь тебе, что до конца своей жизни, слышишь, до конца, буду верна тебе...
