Она восприняла это всерьез и успокоила икоту. На другой стороне комнаты стояла эта широкая настоящая кровать, вся в кружевах, и еще что-то, с чем ей не довелось познакомиться в своей жизни. Она пила вино, разглядывала кровать и чувствовала повсюду запах парфюмерии. Вдруг по всему ее телу с головы до пальцев ног и обратно пробежала теплая дрожь.
Она сжала ножку рюмки меж пальцев и посмотрела Мондрагону прямо в глаза.
— У меня лодка, я должна на нее вернуться, — сказала она. — Я вернусь на нее?
Он протянул руку, забрал из ее руки рюмку и отставил. И в упор посмотрел ей прямо в глаза.
— Джонс, они видели твое лицо. Они знают, что ты у меня. Я не знаю, что мне с тобой делать, но я пытаюсь уберечь тебя от канала, понимаешь? Я не хочу, чтобы ты была ранена. Сегодня ночью отсюда пойдет баржа. Ты и я, мы будем на ее борту. Баржа Галландри, одна из многих, которые постоянно приходят и уходят…
— Чтобы пройти мимо них?
— Если повезет.
— Повезет? У меня есть лодка, мне нужно вернуться, а они будут следить за каждой лодкой, за каждой баржей, которая идет к Галландри или отплывает от них, правда? Мондрагон, это чертовски самое глупое, что ты можешь сделать… Вызови полицию, ради Бога…
— Этого я не хочу.
Она смотрела на него. Может быть, она уже слишком много выпила.
Альтаир поймала себя на том, что таращится на него. По другую сторону закона, да? Галландри тоже?
— Куда идет эта баржа?
— К Большому Каналу. Мы высадим тебя у твоей лодки. — Он взял ее ладонь и крепко сжал ее. — Где ты захочешь.
— Вот что я тебе скажу: идем со мной, и я сделаю из тебя настоящего канальщика.
Он ничего не сказал, а только задернул занавес мыслей позади глаз на своем милом лице.
— Джонс, насколько пьяной я, собственно, должен тебя напоить?
— Для какой цели? Для этой кровати? Или чтобы вместе со мной сесть на эту проклятую баржу?
Он снова взял рюмку и вдавил в ее ладонь.
— Выпей.
Она опрокинула в себя оставшуюся треть двумя глотками. Отставила рюмку.
— Выпила.
— Проклятье, Джонс. — Он встал и взял ее лицо меж ладоней, больно сжал его и разглядывал с такого близкого расстояния, что ее глазам хотелось отвернуться. — Сколько тебе лет?
Она отпрянула назад, но не смогла вырваться из его захвата.
— Какое это имеет значение?
— Большое. — Его захват был крепким. — Чертовски большое. Эх, Джонс, Джонс, я знаю… знаю. Я вошел в твою жизнь, вообще первый мужчина. Я не должен был этого делать; л знал, что для тебя это значит больше, чем для меня… чем для меня могло значить. Джонс, ты ведь совсем молода; а сейчас ты отбрасываешь весь свой здравый смысл и идешь за мной без всякого настоящего повода, вообще без всякого повода. Ты даже не знаешь, чего тебе хочется, кроме того, что ты не готова отвязаться от этого первого раза и стать как весь остальной мир. Если ты хочешь, чтобы я тебя любил, я буду это делать. Или можешь спать вон в той кровати, пока все не кончится. Но в любом случае я опять доставлю тебя туда, где ты была.
