И тут вдруг кольнула шальная мысль — но тогда тоже придется беспокоиться за кого-то, приносить в жертву прежний образ жизни. Но если жениться…7 Поплыть по реке, там деревни, выбрать крестьянскую дочку. И его дом тоже зазвенит детскими голосами. Он сумеет воспитывать детей — он же столько времени провозился с Ильяной! Но вот только способен ли он стать отцом семейства — ведь Саша так привык жить в пустом доме, читать свои книги, вести записи в тетрадях… Вот если бы кое-кто…
О, нет, только не это, подумал он.
Он вовсе этого не хотел думать.
Но и лгать самому себе тоже не пристало — ведь себя просто не обманываешь!
Он определенно подумал это. Нет, прежде, чем это случится, надо сделать так, чтобы этого не было — нужно пока не поздно, найти себе кого-то, иначе Эвешка из-за него, Александра, превратит бедную девочку, скажем, в жабу.
И как только такое могло прийти в голову! Но действительно он хочет найти себе жену, или это так, глупые умственные упражнения? Что будет, если с семьей начнутся какие-нибудь проблемы? И вовсе не хотелось, чтобы какая-то чужая женщина, которую нужно будет называть женой, стала рыться в его книгах, читать тетради, а потом еще трепетать, ожидая рождения ребенка. А вдруг и ребенок родится волшебником? А если ребенок будет еще и не один…
Где-то вдали ударил раскат грома, но неприятные мысли не оставили его голову. И в самом деле, чего беспокоиться — сейчас поздняя весна, дожди с грозой в это время — совсем не редкость. Но для волшебника важно не накладывать никаких наговоров в то время, когда его душа неспокойна.
Одни беспокойства по цепочке рождали другие, и нечего было перекладывать свое горе на других. Ведь и Эвешка, и Ильяна могут прочесть его мысли, они тоже начнут беспокоиться, переживать. Возможно, они подумают, что это погода встревожила его, Эвешка примется разгонять тучи, А с ее теперешним настроением…
Нет, хватит! И надо самому заставить тучу идти к северу, мимо них — сегодня ночью вполне можно обойтись без грозы.
Но для него было всегда трудным делом — отгонять тучи.
Посидев немного за столом, Саша задул свечу и лег на неудобную кровать, размышляя. Больше всего ему было неприятно то, что он не знал, чего же именно ему хочется.
Нет, в самом деле, только не это. Но почему же то и дело одолевают столь противоречивые мысли? Кажется, Ильяна тоже беспокоилась — что заклятья других волшебников, сделанные в бездумном отроческом возрасте, продолжают витать здесь. Может, это все из-за них?
