Мы вошли в боковую дверь и очутились в самом жерле ада: клубы пара с шипением вырывались из котлов и глубоких сковородок, на которых что-то жарилось; люди сновали туда и сюда с горячими, только что снятыми с огня блюдами. Воздух казался плотным и густым от запаха жира. Пухлый мужчина в белом переднике рычал, отдавая указания из-за плиты, размахивал лопаткой для помешивания яичницы и тыкал ею в ряды сковородок, как дирижер оркестра.
— Эй, Марти! — Триш дотронулась до его плеча. — Посмотри-ка, кто здесь.
Он обернулся.
— Привет, Сииди, лапочка. — Рот его растянулся до ушей в приветственной улыбке. — Как дела у моей любимой девушки?
Ловко метнув яичницу из двух яиц на тарелку, подставленную официанткой, он качнулся вперед и обхватил меня за талию. В ноздри мне ударил запах немытого тела, на мгновение возобладавший над другими кухонными запахами, и к горлу начала подниматься тошнота. Почему всем этим людям хочется потрогать меня?
— Да не стой здесь, девочка, — добавил Марта, ущипнув меня за руку и плотоядно подмигивая. — Надевай-ка передник — там ждут посетители.
Я последовала за Триш в заднюю комнату, где мы переоделись в униформы из синтетической ткани неопределенного грязноватого оттенка и столь короткие, что даже юбки из гардероба Синди в сравнении с ними казались бы верхом скромности. После этого мы появились в обеденном зале ресторана. Кто-то сунул мне в руки кружку кофе, и я, беспомощно остановившись возле стойки, онемела от ужаса, поскольку не знала, что делать дальше.
— Эй, мисс, дайте мне вторую порцию кофе. — Пожилой мужчина указал на свою кружку, которую я держала в руке.
Этот ресторанчик напоминал декорации фильму пятидесятых годов. Огромные окна зеркального стекла шли по одной стене зала, предоставляя возможность видеть стоянку для машин и заправочную станцию. Банкетки из синтетической кожи стояли вокруг столиков с покрытием под дерево. На каждом столике были хромированные подставки для меню, стилизованные под старинные музыкальные инструменты. Цепочки, соединявшие их со столиками, предназначались для того, чтобы посетители не растащили эти безделушки. Музыкальный автомат стоял в дальнем конце комнаты, но звон тарелок и кружек не позволял расслышать, работает ли он. Вдоль стены, напротив окон, располагалась длинная стойка. За ней сидели несколько посетителей.
— Эй, официантка, сюда!
Я с опаской приблизилась к двум мужчинам в замызганных плащах, знаками подзывавших меня.
