В течение полусекунды она смотрит на меня совершенно ошеломленно, потом, узнав, глубоко вздыхает, как человек, увидевший у своей кровати привидение. И все же, не растерявшись, быстро отступает на два шага и хочет захлопнуть дверь. Я успеваю вставить ногу в щель. Не спуская с меня взгляда, как кролик перед удавом, она медленно отступает, пока не оказывается у противоположной стены комнаты, где находится еще одна дверь. Я успеваю схватить Аниту прежде, чем ей удается открыть эту дверь и убежать. Я оттаскиваю ее от двери, держа за запястье и приговаривая:
– Одну минуточку, мне необходимо с вами поговорить.
Она вырывается и отступает назад. Ее грудь бурно вздымается, в глазах нездоровый блеск. В ней нет ничего общего с той женщиной, которая приходила ко мне вчера вечером, чтобы вытянуть деньги из моего кармана. Сегодня она намного старше, грубее, с несвежим лицом. Это типичная экс-танцовщица, которая жила суматошной жизнью, плыла по течению и заставляла мужчин делать всякие глупости. Она потеряла половину своей привлекательности и шарма, что составляло главные ее козыри. К тому же она перепугана до смерти, в ее серых глазах гнездится страх.
– Уйдите! – говорит она голосом, похожим на вздох.
Мы находимся в спальне. Красивая комната, даже слишком красивая для ночной коробки. На полу пушистый ковер, постель застелена отличным покрывалом, в тон подобраны занавески. На туалетном столике полно косметики и прочих женских безделушек. Даже жена миллионера должна чувствовать себя здесь в своей тарелке.
Об Аните Серф такого не скажешь: у нее вид затравленного кролика.
– Я вас искал… Мне надо задать вам несколько вопросов, миссис.
– Уходите! – она указывает на дверь. – Я не хочу слышать ваших вопросов и уж тем более на них отвечать!
– А ожерелье? Вы его тоже не хотите?
Она отшатывается, как будто я ударил ее по лицу.
– Что вы этим хотите сказать?
– Вы отлично знаете что… Колье, которое вы дали Дане Дэвис. Зачем вы отдали его ей?
Она бросается к туалетному столику, в котором выдвинут ящик. Я видел достаточно фильмов, чтобы сомневаться относительно того, что она оттуда вытащит. Я успеваю подбежать к ней в тот момент, когда она уже почти достала пистолет тридцать восьмого калибра. Я накрываю ее кисть, чувствуя, как ее пальцы пытаются снять предохранитель. Я нажимаю изо всех сил, раздавливая ее пальцы.
– Не будьте же идиоткой! Бросьте это!
Она бьет меня в грудь и падает на меня. Я теряю равновесие, и мы валимся на пол. Я обхватываю ее за шею и крепко прижимаю к себе. Она царапается, как кошка. Так мы катимся до середины комнаты.
