— Рисковать?
— Они пригрозили ему, как обычно, что, если он не уйдет, они с ним встретятся как-нибудь темным вечерком. Они способны на любую жестокость. — Дженни посмотрела на меня, и ее лицо вдруг стало серьезным. — У него жена и уютный дом. Он решил уйти.
Я почувствовал, как у меня напряглись мышцы живота. Я хорошо знал уличную шпану. А кто не читал о них? Темным вечером ты идешь по улице, и вдруг на тебя набрасывается свора маленьких свирепых дикарей. Для них не существует никаких запретов. Пинок в лицо может лишить тебя набора приличных зубов. Пинок в пах может сделать человека импотентом. Но может ли такое случиться со мной?
— Вы не обязаны предлагать свои услуги, — сказала Дженни. — С какой стати? Дядя Гарри не думает о деталях, я ведь говорила.
Похоже, она прочла мои мысли.
— Давайте выясним один вопрос, — сказал я. — Должен ли я понимать вас так, что эта ребятня, этот Страшила могут угрохать мне, если я буду работать с вами?
— О да, рано или поздно он станет вам грозить.
— Его угрозы что-нибудь значат? Она раздавила в пепельнице сигарету со словами:
— Боюсь, что да.
Перемена обстановки? Я задумался. Внезапно я осознал, что за время разговора с этой женщиной ни разу не вспомнил о Джуди. Такого не случалось со мной со времени аварии. Может быть, пинок в лицо или даже в пах будут способствовать перемене во мне?
— Когда приступить к работе? — спросил я. Ее теплая улыбка согрела меня.
— Спасибо. Вы приступите, как только купите свитер и джинсы, и, пожалуйста, не пользуйтесь своим замечательным портсигаром. — Она встала. — Мне нужно идти. Я вернусь не раньше четырех. Тогда я объясню вам систему регистрации и правила ведения картотеки, после чего вы станете полноправным сотрудником.
Мы спустились с шестого этажа, вышли на улицу, и я проводил ее до покрытого цементной пылью «Фиата-500». Она медлила заводить мотор.
— Спасибо за желание помочь. Думаю, мы сработаемся. — Секунду-другую она присматривалась ко мне в маленькое боковое зеркальце. — Я сочувствую вашему горю. Все устроится, нужно только набраться терпения.
Она отъехала. Я стоял на краю тротуара, чувствуя, как на меня оседает цементная пыль, которую влажная жара превращает в едкий, грязный пот. Дженни Бакстер понравилась мне. Глядя ей вслед, я думал, что меня ждет. Легко ли меня испугать? Я не имел понятия. Когда дойдет до дела, сразу узнаю. По узкой шумной улице я вышел на Мэйн-стрит в поисках джинсов и свитера.
Я ничего не почувствовал, когда это случилось. Маленький оборванец лет десяти внезапно налетел на меня, заставив пошатнуться. Он выпятил губы и, издав громкий непристойный звук, пустился наутек. Лишь вернувшись в отель «Бендинкс», я обнаружил, что мой дорогой пиджак разрезан бритвой, а золотой портсигар исчез.
