Чайлд не пришел к окончательному выводу.
Детектив поискал вход в комнату и, не найдя панели, скрывающей вход, пошел дальше. Скоро он обнаружил вторую дверку, закрывающую полупрозрачное зеркало. Сквозь него была видна комната, обставленная в старинном испанском стиле. Гармонию обстановки нарушал только стоящий на столике телефон. В комнате никого не было.
Дальше по коридору Чайлд обнаружил панель, скрывавшую вход еще куда-то. Рядом с ней за небольшой отодвигающейся пластинкой находился глазок. Чайлд заглянул в него: в помещении было темно, хотя дальний конец комнаты слабо освещался лучом, проникающим сквозь замочную скважину. Откуда-то доносился голос: кто-то говорил по телефону на неизвестном Чайлду языке.
За комнатой коридор раздваивался. Чайлд прошел немного по каждому ответвлению — из каждого из них можно было пройти через скрытый проход в комнату странной многоугольной формы. Прежде чем открыть потайную дверь, Чайлд посмотрел через глазок, но ничего не смог разглядеть в темноте. Открыв панель, он пошарил рукой в проходе, нащупал тяжелую драпировку и осторожно, стараясь не дотрагиваться до нее, протиснулся в комнату. Прижимаясь спиной к стене, он осторожно двинулся вдоль нее. Дойдя до угла комнаты, Чайлд слегка отогнул край занавеси и одним глазом заглянул в комнату.
В комнате было темно, и Чайлд включил фонарик. Луч осветил стоящую на треноге кинокамеру, затем стол в форме буквы «Y». Чайлд находился в той самой комнате, где провели свои последние часы Колбен и Бадлер.
Угол комнаты занимала кровать. На маленьком столике стояла большая темно-зеленая пепельница, сделанная из неизвестного Чайлду материала. В самом центре грубо обработанной чаши помещалась высокая статуэтка. Она изображала обнаженного мужчину, превращающегося в волка. Или наоборот. До уровня груди его тело было человечьим; выше волосатые плечи переходили в напряженные волчьи лапы. Лицо оборотня, очевидно, было показано в момент метаморфозы: волчьи уши прижимались к загривку, но лицо еще оставалось человеческим.
В чаше пепельницы обнаружились окурки, несколько дюжин. На некоторых имелись следы губной помады, другие были испачканы запекшейся кровью.
Чайлд решительно включил в комнате свет и несколько раз щелкнул принесенным с собой фотоаппаратом. Теперь у него было то, за чем он сюда пришел.
Можно было попытаться выбраться отсюда, но он по-прежнему не знал, в этом доме Сибил или нет. Кроме того, он надеялся обнаружить еще более убедительные для полиции улики.
