Вскоре остальные «ожидающие девушки» начали подражать ей, в том числе и моя Анастасия. Мне это показалось довольно милым — на самом деле все, что бы ни делала Анастасия, казалось мне милым! — но остальные рыцари часто реагировали на перемены не совсем адекватно. Переспать с деревенской девкой — одно дело. Иметь связь с благородной женщиной — совсем другое!
Через некоторое время вернулся граф Ламберт и привез с собой почти королевскую компанию: с ним прискакал его сеньор, князь Хенрик Бородатый со своим сыном, молодым княжичем Хенриком, прозванным Набожным. Я не присутствовал при их разговорах, но насколько я знаю, они все время проводили с паном Конрадом.
На следующий день граф Ламберт организовал охоту и пригласил меня присоединиться к ним. Я известен как отличный охотник, возможно, граф Ламберт слышал об этом. Может быть, он не знал, что я стоял на часах с полуночи до утра, но когда сеньор вашего отца приглашает вас поохотиться с его сеньором (! ), вы едете без возражений.
Поэтому вместо того, чтобы лечь спать после бессонной ночи, я отправился на охоту. Мы замечательно развлеклись, фортуна не отвернулась от нас тем утром. Так получилось, что пан Конрад пролил первую кровь. Неумелый с копьем, он только испортил все дело, всего лишь ранив зубра в плечо. Потом совершенно потерял след зверя и, в конце концов, заблудился сам. Зверя прикончил я, а граф Ламберт нашел нашего павшего духом Конрада.
Я пропустил пир тем вечером — заснул на кровати, даже не сняв доспехов. Однако в полночь уже стоял на часах, ни на минуту не опоздав.
Буквально через час за мной пришел пан Бодан, который и приказал мне явиться для разговора к князю Хенрику в его собственные комнаты.
Я еще никогда не встречался наедине с особой королевского рода, поэтому, когда стучал в дверь, коленки у меня тряслись от страха.
— Входи, мальчик мой. Присаживайся и выпей со мной чашу вина.
Князь был очень пожилым, почти древним старцем — ему, наверное, исполнилось лет семьдесят. Лицо покрылось морщинами, трещинами и загаром, густые белые волосы ниспадали на широкие плечи, а огромная белая борода свисала до самого тщательно выделанного пояса. Одежда из пурпурного бархата была украшена вышивкой из настоящей золотой нити.
С другой стороны, Хенрик не производил впечатления хилого щеголеватого старикашки. Его манера держаться выдавала силу характера, руки, несмотря на годы, сохранили крепость, а глаза… глаза видели все на свете!
