Когда я вышел, Чарлз даже не повернул головы.
Полчаса спустя, когда гости разошлись по своим комнатам, он заявился ко мне и спокойно направился к кровати. Я лежал в рубашке и брюках на одеяле, набираясь сил, чтобы окончательно раздеться.
Он смотрел на меня и улыбался.
— Ну, что скажешь?
— Что вы самый настоящий ублюдок!
Он расхохотался.
— Я испугался, что ты все испортишь, когда ты посмотрел на стену и увидел, что твой портрет исчез. — Чарлз стал снимать с меня ботинки и носки. — Ты был мрачен, как Берингов пролив в декабре. Пижама?
— Под подушкой.
Он помог мне раздеться. Быстрые и точные движения выдавали в нем моряка.
— Зачем вы это сделали? — спросил я.
Он подождал, пока я лег, укрыл меня одеялом и примостился на краю кровати.
— Тебе не понравилось?
— Черт возьми, Чарлз... конечно! По крайней мере, вначале.
— Боюсь, что получилось гораздо гаже, чем я рассчитывал. Сейчас я расскажу, почему я это сделал. Помнишь нашу первую партию в шахматы? Когда ты разбил меня в пух и прах за несколько ходов? Знаешь, почему ты так легко выиграл?
— Вы не очень внимательно играли.
— Правильно. Я не сосредоточился потому, что не видел в тебе противника, заслуживавшего внимания. Грубая тактическая ошибка. — Он усмехнулся. — Адмиралу надо быть проницательнее. Если недооцениваешь сильного противника, оказываешься в худшем положении, чем он. Если чересчур недооцениваешь, то не готовишься к обороне и, несомненно, будешь побежден. — Чарлз немного помолчал, а потом продолжил: — Лучшая стратегия — ввести врага в заблуждение, мол, противник настолько слаб, что его не стоит принимать в расчет. Это именно то, что я сегодня сделал.
Он выжидающе глядел на меня. Через несколько секунд я спросил:
— А в какую, собственно, игру вы хотите, чтобы я сыграл с Говардом Креем?
Чарлз удовлетворенно вздохнул и улыбнулся.
— Помнишь фразу, что его интересует больше всего?
— Земля, — ответил я, немного подумав.
— Правильно. — Чарлз кивнул. — Земля. Он коллекционирует землю. Каждый кусок земли, ярды и акры земли... — Чарлз в нерешительности замолчал.
— И что дальше?
— Тебе придется играть против него ради спасения ипподрома Сибери.
У меня перехватило дыхание от грандиозности задуманной Чарлзом партии.
— Что? — недоверчиво переспросил я. — Не говорите глупостей. Ведь я всего лишь...
— Заткнись, — перебил он меня. — И слушать не хочу, будто ты «всего лишь». Ты умный, хочешь поспорить? Разве ты не работаешь в детективном агентстве? Разве ты хочешь, чтобы Сибери закрылся? Почему бы тебе не сделать ради него что-нибудь полезное?
