— Да уж пожалуйста.
Фэлкон улыбнулся. Этот отчетливый итальянский никогда ему не надоест.
Давно уж он так не увлекался. В тот раз они танцевали в клубе до пяти утра. Везти ее в свою мансарду в Квинсе ему было неловко, и Эндрю снял номер в «Уолдорфе», чего по тогдашним своим средствам позволить себе не мог. Но с того времени они стали почти неразлучны.
Эндрю вспомнил вчерашний вечер. По обыкновению, после знакомства с Алексис, это было время любви. Не то чтобы в постели она была чемпионкой — страсти у Дженни куда больше. Но что с того? Разве все дело в сексе? В Алексис полно энергии, она знает, как вести себя с теми, на кого он хочет произвести хорошее впечатление, и, судя по всему, по-настоящему предана ему. Не говоря уж о том, что с ней чертовски приятно появляться на людях.
Алексис нашла ему новую квартиру в Уэст-Сайде, помогла отделать ее, а потом заявила, что тоже будет здесь жить. Фэлкона это вполне устраивало. Она обожала танцевать, да и выпивала с удовольствием. И охотно брала на себя часть расходов, каких требовала жизнь в этой аристократической части Манхэттена. Деньги у Алексис были — она демонстрировала моду. Короче говоря, сплошной восторг.
К тому же Алексис оказалась первоклассным деловым партнером. На светских мероприятиях Южного Национального она легко находила общий язык с нужными Эндрю банкирами, чаруя их своей красотой, обаянием, умом. За несколько недель он заключил благодаря ей — хотя никогда бы в том не признался — не одну крупную сделку.
— Чем занята?
— Лежу в твоей кровати, раздетая. Скучно. Почему не разбудил меня, уходя?
Фэлкон быстро прижал трубку к уху. Никогда не знаешь, что Алексис скажет в следующую минуту. Она славная и женственная, но слишком прямая. Европейка, как сама себя называет.
— Хотел, чтобы ты подольше отдохнула. Ночь-то длинная получилась.
Фэлкон слышал, как Алексис потягивается. Он еще теснее прижал трубку к уху.
— Похоже, я для тебя всего лишь игрушка, а, Фэлкон? И в общем-то наплевать тебе на меня.
— Ну что ты такое говоришь?
— В таком случае немедленно приходи домой.
— Но послушай, Алексис...
— Домой, Эндрю. Я хочу, чтобы ты был рядом. Домой.
— Ты же вроде говорила, что у тебя съемки в Центральном парке?
— До двух я свободна.
Фэлкон колебался. Предложение соблазнительное, а сейчас его соблазнить нетрудно. Клиентов сегодня не предвидится, и собраний до обеда нет; к тому же он пропустил сегодня любовную увертюру, обычно предшествующую рабочему дню.
