Словом, хорошо всем, кроме несчастных ублюдков, которым не останется места в страховых компаниях. И разумеется, пациентов, правдами-неправдами добивающихся бесплатного медицинского обслуживания. Впрочем, наплевать и на тех, и на других. Снижение расходов — вот ключ к бизнесу девяностых. Большое количество рабочих мест открывало шлюзы для предпринимателей, получающих возможность заменить людей компьютерами, — компьютерами, которые не заламывают суммы в трудовых договорах, не считают пропущенные по болезни рабочие дни, не создают эмоциональных проблем, оборачивающихся простоями и неэффективностью в работе. Крохотные компании по производству компьютеров обогатились буквально в одночасье, когда процветающие производственные предприятия начали платить сотни миллионов долларов за «решения». Вот тогда-то эти компании приобрели широкую известность, а их владельцы, как в сказке, рванули из грязи в князи.
Сотни миллионов долларов прибыли — столько должно было получить к этому времени товарищество с ограниченной ответственностью. Но не получило. Прошлой осенью в программе завелся вирус. Поначалу Рид Бернстайн, инженер, с которым Фэлкон организовал фирму, сказал, что это ерунда, избавиться от вируса — минутное дело. Но октябрь сменился декабрем, а теперь вот и февраль подошел, а проблема все еще не решена, видно, коренится она в самой сути огромной программы. Больше того, положение стало даже серьезнее, чем вначале, хотя Фэлкон призвал на помощь нескольких знакомых профессоров из Принстонского университета. Бернстайн воспротивился участию ученых, но в трубу-то вылетают не его деньги, а Фэлкона, так что партнеру пришлось уступить.
На прошлой неделе из-за этой самой проблемы договор с фирмой расторгли ее крупнейшие клиенты — две гигантские страховые компании. А ведь они обеспечивали семьдесят пять процентов годовых доходов товарищества, так что этот отказ от дальнейшего использования продукта делал практически невозможными и иные продажи. Обе компании выражали готовность возобновить сотрудничество, как только проблему разрешат, но скоро не будет ни товарищества, ни тем более продукта — если только Эндрю не наскребет денег, чтобы удержать дело на плаву, пока продолжаются попытки избавиться от этого чертова вируса.
Фэлкон неровно поерзал на стуле. По природе он отличался хладнокровием, неправдоподобным хладнокровием, особенно в трудных обстоятельствах. Но сейчас потолок того и гляди обрушится. Взгляд Эндрю медленно скользил по цифрам отчета. Под откос шла его жизнь, и Фэлкон, что было ему прежде совершенно несвойственно и даже чуждо, чувствовал подступающую панику.
