Сам одобрил брак между Айвэном и вдовой его горячо любимого младшего брата. Во время свадебной церемонии он стоял рядом со мной и сказал, чтобы я приходил к нему, если мне нужна будет помощь. У дяди было пятеро своих детей и еще он опекал полклана племянников и племянниц. Я чувствовал его поддержку после смерти отца.
Я полагался на себя самого, но сознание того, что дядя где-то рядом и всегда готов помочь, значило для меня немало.
– Мать думает, что вы беспокоитесь о Кубке, – сказал я Айвэну.
Он пожал плечами, не зная, что на это ответить, и спросил меня:
– Как это понимать? – Она боится, что из-за этих волнений вы хуже себя чувствуете.
– Ах, милая Вивьен, – глубоко вздохнул он.
– Что-нибудь не так в этом году со скачками? – спросил я. – Недостаточно число допущенных участников или что-то еще?
– Заботься о матери, – сказал Айвэн.
Мать права, подумал я, у него и правда депрессия. Подавленная воля, внешне выражающаяся в слабых движениях рук и отсутствии энергии в голосе. Вряд ли я мог бы чем-то помочь ему, если даже врачу не удавалось это сделать.
В комнату стремительно ворвалась тощая, как бильярдный кий, усатая и вся из себя деловая персона лет этак пятидесяти-шестидесяти. Расстегнутый пиджак темного костюма означал, по-видимому, что «бильярдный кий» по пути в клинику счел своим долгом на пять минут заскочить к своему пациенту.
– Доброе утро, Айвэн. Как дела?
– Хорошо, что ты пришел, Кейт.
Айвэн вяло повел рукой в мою сторону, я встал с вежливостью, привитой мне родителями, и был идентифицирован, как «мой пасынок».
Доктор Кейт Роббистон в знак уважения ко мне привстал и, смерив меня острым взглядом, задал мне еще более острый вопрос:
– Какие анальгетики вы принимаете?
– Аспирин.
Я купил его в аптеке на вокзале Юстон.
– Угу. – Усмешка. – У вас аллергия к другим лекарствам?
– Не думаю. Пожалуй, нет.
– Тогда попробуйте вот это. – Он извлек маленький пакетик из внутреннего кармана своего пиджака и протянул мне. Я с благодарностью принял предложенное мне средство.
Айвэн, озадаченный, спросил, что происходит.
Доктор Роббистон, приготовив стетоскоп и аппарат для измерения кровяного давления, скороговоркой произнес:
– Как зовут вашего пасынка?
– Александр Кинлох, – сказал я.
– Каждое движение причиняет Александру боль.
– Что?
– А вы не заметили этого? Нет, вижу, что нет. – И, обращаясь ко мне: – Анестезиология, помимо общей терапии, – моя специальность. Боли не скроешь. Это невозможно. Если вы не принимаете медикаментов, можно применить органические средства. Автомобильная авария?
