— Совершенно не дотрагиваться? — Он произнес это так, словно сомневался в искренности ее желания.
— Совершенно! Если мы будем жить в одном доме… — ах, что бы сказали добрые сестры, если бы слышали это, мелькнуло у нее в голове, — между нами не должно быть ничего личного!
— Согласен.
Она вздохнула с облегчением.
— Обещаю выполнять часть работы по хозяйству. Только не жди, что я буду ухаживать за скотом! Жарить поросят я согласна, но кормить их — нет уж, увольте!
Его губы дрогнули, и Келли поняла, что ей очень хочется хоть раз увидеть его улыбку. Но он не улыбнулся.
— Согласен.
Хорошо бы услышать от него что-нибудь кроме этих отрывистых лаконичных фраз!
— Хорошо. Прекрасно.
Гейб вдруг подошел ближе, мягко обнял ее за талию и прижал к себе. Словно электрическая искра проскочила между ними. Ее руки коснулись его груди.
Он молча наклонился, припал к ее губам и нежно, но вместе с тем безумно страстно поцеловал. Келли чувствовала, как сердце колотится у нее где-то в горле, а тело тает от каждого прикосновения его губ. Она не думала, что еще остались мужчины, умеющие так целовать. Пьяняще. Решительно. Как в кино. Затем он чуть слышно застонал и быстро отодвинулся.
— Габриэль!
Он смущенно улыбнулся и окинул взглядом ее покрасневшее лицо.
— Ты сказала: когда мы будем на ферме… — Слова застыли у него на губах, он отпустил ее и сделал шаг назад.
Келли молча взяла сумки, вышла из номера и пошла к машине. Открыв багажник, Гейб поставил в него сумки.
— Где твой мотоцикл?
— Я на машине.
Он кивнул в сторону черного, заляпанного грязью пикапа, припаркованного в дальнем конце стоянки.
— Поезжай за мной, — сказал он, вынимая из кармана ключи. — Эй, Келли?
Она остановилась, уже занеся одну ногу в машину.
Гейб осмотрел ее с головы до ног.
— Выезд на шоссе — в миле езды по дороге.
— Я знаю.
— Если, конечно, ты не передумала. Это был вызов.
— Трусишь? — бросила она. — Боишься, что я стану тебя перевоспитывать?
— Нет. — С его лица вдруг исчезло всякое выражение. — Боюсь, что я испорчу тебя!
— Что ж, попытайся, — выпалила она в ответ.
Он лгал.
Это не ферма, решила она, выйдя из машины. Да, здесь были поля, хотя и не слишком обширные. Были коровник, конюшня, выгон и загон, где помещались четыре прекрасные гнедые лошадки. Но, взглянув на долину, Келли почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Ее восхищенному взору предстали все оттенки зеленого и золотого, какие только можно вообразить! Будто чья-то гигантская рука освободила место для ранчо на плато среди высоких темно-желтых обрывов. При взгляде на эту долину человек невольно ощущал свою ничтожность.
