— Зачем он тебе?
— Меч принадлежал лорду, а теперь я вижу, что он умер.
— Лорд умер, это так, но человек жив и скоро станет твоим мужем.
— Нет! Человек, которого я вижу, перед собой, предал свой народ.
Коннал сжал кулаки, с трудом сдерживая вновь накатившую ярость. Слышно было, как хрустнули костяшки пальцев.
Шинид посмотрела в его глаза, и по спине ее побежали мурашки страха. Такой, взгляд может и убить.
— Как смеешь ты так говорить со мной?! — прорычал он. — Я убивал и не за такие оскорбления!
— Я говорю правду. Ты хочешь воевать с собственным народом.
— Ничего подобного!
Шинид не стала отвечать, лишь презрительно усмехнулась. Само спокойствие и уверенность.
— Разве ты не служил де Лейси Роскамону, который воевал с Рори О'Коннором?
Коннал почувствовал, что бледнеет. Это случилось на сороковой день его рыцарства. Это была его первая битва.
— Ты повернул меч против соотечественников, Пендрагон. За короля Генриха. А теперь ты явился сюда по приказу его сына, чтобы отобрать у ирландцев то, что принадлежит им по праву.
— Ирландией правит Англия, Шинид. Ирландия давно завоевана! Признай этот факт, и дольше проживешь!
— Не угрожай мне, Пендрагон.
— Я не угрожаю тебе, — с недоброй усмешкой процедил Коннал, — я всего лишь говорю правду. Раз так сказал Ричард, значит, так тому и быть!
— Не так, покуда я хозяйка Девяти Лощин. Возвращайся в свою Палестину, к своему королю, и веди с ним его священные войны. Ты сделал свой выбор много лет назад. Ирландия в тебе не нуждается.
Конналу показалось, что она вонзила нож в его сердце. Душа его истекала кровью, но он не желал знать, насколько глубока рана. Шинид упрямая, самоуверенная девка, и он устал от этого бессмысленного спора. Коннал провел рукой по волосам, тихо выругался, призывая себя к спокойствию, и наконец спросил:
— Шинид, скажи ради Бога, почему тебя все время тянет сражаться?
— Я не могу выйти за человека, которого не уважаю. Коннал вскинул голову, уперся в нее взглядом и опустил руку.
Наверное, сильнее нельзя ранить человека словами. Коннал не понимал, отчего он не мог пропустить сказанное ею мимо ушей, не принять ее слова близко к сердцу. Как бы там ни было, слова ее ранили его, а сейчас она подсыпала соли на свежую рану.
— Я тоже не хочу иметь женой бешеную ведьму и тем не менее буду твоим мужем. И мне все равно, уважаешь ты меня или нет.
Она вскинула подбородок, и голубые глаза ее были холодны, а взгляд тяжел.
— Нет, Коннал О'Рурк Пендрагон. Ты не будешь моим мужем. — Голос ее дрогнул, и Коннал тоже вздрогнул, как от боли. «С чего бы это?» — подумал он. — Но если ты ищешь брака со мной из-за того, что дал слово своему корою, — она подняла меч, держа его острием вниз, сжимая рукоять обеими руками, — тогда ты должен завоевать мое сердце.
