И сейчас она платила за это, а он дотрагивался до нее, так что настала пора ответить тем же, хотя они едва знали друг друга и это казалось чересчур преждевременным.
«Прекрати ты это!»
Она начала свое нерешительное исследование с его груди, перешла к спине. Майкл мгновенно откликался на ее ласки, но совсем не как этот человек.
Ее руки прокрались к его животу, бугрившемуся мышцами, как у атлета. Его брюки куда-то исчезли — когда он успел их снять? — а трусы были из черного шелка.
«Ну же, давай, не медли!»
Она коснулась его через тонкую ткань и услышала короткий полустон-полувсхлип, непонятно только, искренний или притворный. Пока было несомненным одно: он обладает врожденным талантом жиголо и несомненным умением обращаться с женщиной.
Она ощутила, как с бедер сползли трусики.
«А ты ожидала, что они так и останутся на месте?»
Он перенес свой вес на локти и стал целовать внутреннюю сторону ее бедер. Тревожные сирены уже вопили во всю мочь. Его губы скользнули выше, и Изабел, сжавшись, схватила его за плечи и оттолкнула. Некоторых вещей она допустить не может, даже ради того, чтобы стереть прошлое.
Он поднял голову, и в полумраке она увидела в его глазах вопрос. И безмолвно покачала головой. Он пожал плечами и потянулся к прикроватному столику.
Подумать только, она ни разу не вспомнила о презервативе! Похоже, просто подсознательно стремится к собственной гибели!
Он натянул презерватив так же ловко, как делал все остальное, и уже привлек ее к себе, когда она, отчаянно цепляясь за последние остатки здравого смысла, подняла вверх два пальца.
— Due? (два)
— Duex, s'il vous plaot*. (Два, пожалуйста фр.)
С красноречивой миной, по-видимому, означавшей «спятившая иностранка», он потянулся ко второму кондому. На этот раз пришлось приложить усилия, чтобы натянуть одну резинку поверх другой, и она отвела глаза, потому что неуклюжесть делала его более человечным, а этого ей не хотелось.
Его рука погладила бедро, развела ее ноги: очевидно, ее ждали все новые утонченные ласки. Но эта близость показалась невыносимой. Из уголка глаза медленно поползла слеза. Изабел повернула голову и промокнула слезу наволочкой, пока он ничего не заметил. Она хотела оргазма, черт возьми, не пьяных слез жалости к себе. Восхитительного оргазма, который прояснит ей голову и позволит уделить все внимание преобразованию собственной жизни.
И она потянула его на себя, а когда он замялся, дернула еще сильнее, поэтому он наконец подчинился. Его волосы мазнули по ее щеке, и она услышала его прерывистое дыхание. Его палец скользнул внутрь, и это было приятно. Ей следовало бы заставить его лечь на спину, а самой оказаться сверху.
