— Вы не можете…
— Могу. Повторяю, вы уволены.
— Но за что? Подумаешь, большое дело: детский праздник! Он повернулся и молча ушел.
Дрожа от озноба, Аннабел стояла в тени старого вяза. Она снова провалила дело. Снова проиграла. Позволила собственной импульсивности взять верх и довести до очередного несчастья. А ведь она успела изучить его. Знала, как ненавидит он любое поражение. Любую насмешку. Как она могла поверить, что он найдет это забавным? А может, и не поверила? Может, сознательно хотела собственной неудачи?
Мать права. Стремление Аннабел все испортить не может быть простым совпадением. Неужели она считает, что недостойна успеха? Неужели именно поэтому все ее начинания обречены на крах?
Она прислонилась к замшелому стволу, стараясь не заплакать.
Хит был в бешенстве. Больше всего на свете он ненавидел, когда его считали дураком. Для него это было худшим наказанием при любых обстоятельствах, но особенно в присутствии Фэб Кэйлбоу. И вот его, можно сказать, посадили в лужу, и кто! Будь это праздник для подростков, он бы не слишком возражал. Подростки ему нравились. Он умел с ними обращаться. Но детишки… да еще маленькие девочки… оставались для него загадкой.
Злость на Аннабел все росла. Она посчитала забавным разыграть его таким образом, и это бы еще полбеды, но тут была замешана Фэб, а все касавшееся Фэб скорее раздражало, чем забавляло. И притом там, где речь шла о бизнесе, ему было не до шуток. Аннабел знала это, но не задумалась проверить его на вшивость, так что пришлось нанести ответный удар. Впрочем, ее переживания мало его беспокоят. Сантименты и угрызения совести — только для неудачников.
Чтобы немного успокоиться, он стал рассматривать задний Двор Кэйлбоу с большим бассейном и раскидистыми деревьями, явно предназначенный для большой семьи. Сегодня с деревьев свисала какая-то прозрачная розовая дрянь, украшавшая также вымощенный плитами патио, гимнастический снаряд «джунгли» и крошечные столики, где подпрыгивали на ветру розовые шары, привязанные к спинкам маленьких стульев. Переливающиеся блестками платья, точные копии того, что было на Пиппи Такер, выплескивались из розовых картонных коробок, а в обшарпанном розовом фургоне громоздилась гора пластиковых туфелек. Поддельные розовые украшения с «драгоценными» камнями обрамляли нечто вроде трона, располагавшегося в середине патио. Только зеленая пиньята[24] в виде дракона, свисавшая с ветки клена, сумела избежать розовой чумы.
