Однажды в лунную полночь | страница 3



Еще бы не слышать — голос отца гремел, как иерихонская труба, даже стены дрожали.

— В твоем распоряжении пятнадцать минут, чтобы одеться и принять предложение Карлоса. Я провожу тебя вниз, и мы подпишем брачный контракт, а сегодня вечером, на балу у испанцев, объявим о помолвке. И ты пойдешь туда и будешь вести себя как подобает воспитанной даме!

С этими словами Арно пулей вылетел из спальни.

Маргарита взяла дочь за руку и сочувственно сжала ее.

— Не заводи его, Микаэла, — негромко проговорила она. — Уверяю тебя, запасной вариант понравится тебе еще меньше. Если этот брак не состоится, Арно отправит тебя в Натчез, к своей вдовствующей кузине.

При мысли о том, что придется заниматься хозяйством тети Катрин, с ее постоянными нервными срывами, Микаэлу передернуло. Однако ей было совершенно ясно, что с плантацией Рушаров придется расстаться.

— Карлос, по всему видно, в тебя влюблен, а ведь он член Высшего совета, — продолжала Маргарита, раскладывая на кровати голубое шелковое платье. — Бери от жизни все, но не пытайся противиться неизбежному. — Она посмотрела на дочь, потом перевела взгляд на дверь, словно боялась, что ее подслушают. — Будешь спорить — только головную боль наживешь, уж мне это хорошо известно, — шепнула она напоследок и вышла из комнаты.

Микаэла давно оставила всякие попытки сблизиться с отцом, завоевать его расположение. В сыне Арно души не чаял, зато дочь не ставил ни во что; для него она была чем-то вроде движимого имущества, от которого следует вовремя избавиться с выгодой для себя.

Если от Микаэлы требовали лишь повиновения, как от трудолюбивой рабыни, то Анри дозволялись самые шумные развлечения, в его честь устраивались званые вечера — короче, с ним обращались как с принцем. Достигнув четырнадцати лет, он перебрался в отдельный флигель и завел себе любовницу-рабыню. В шестнадцать, после нескольких лет домашних занятий танцами и уроков, дающих понятие о правилах поведения в обществе, его отправили во Францию за дипломом. А когда он вернулся, ему преподнесли дом во Французском квартале Нового Орлеана и юную куртизанку, готовую к услугам в любое время дня и ночи.

Микаэла чувствовала себя униженной, но к старшему брату у нее претензий не было. С чем она не могла примириться, так это с дурной традицией ставить мужчин выше женщин.

Она знала, что у отца тоже была любовница во Французском квартале, и это возмущало ее до глубины души. Микаэла поклялась, что никогда не вступит в брак, в котором закон верности имеет лишь одностороннюю силу. То, что мать покорно принимала, Микаэла принять не могла. Возможно, такой вещи, как любовь, и не существует, но оковы на себя она никогда не наденет! Всматриваясь в свое отражение в зеркале, она твердила, что в отличие от матери не будет жить под каблуком у мужчины. Что ж, придется поискать для себя какое-нибудь другое место, где бы оно ни было, но в конце концов она заставит всех понять, что нет в мире человека, который будет диктовать ей свою волю наподобие отца, сломит ее дух, как сломили дух ее матери.