– Ты говоришь, мальчик, что не видел, как он проглотил кольца?
– Не видел, мама. – Теперь, когда толпа разошлась и он был оправдан, вернулась его застенчивость.
– Тогда как же ты знал?
Флинкс молчал.
– Послушай, мальчик. Давай закончим с этим. Мне ты можешь сказать, – уговаривала она. – Помни, я теперь твоя мать. Единственная. Я с тобой всегда обращалась хорошо и честно. Теперь твоя очередь.
– Правда? – Она видела, что он борется с собой. – Ты правда не хочешь меня обмануть? Ты не из плохих людей?
Странно, что он об этом говорит, подумала она.
– Конечно, нет. Разве я похожа на плохих людей?
– Н… н… нет, – признался он. – Но иногда трудно бывает сказать.
– Ты ведь уже пожил со мной, мальчик. И знаешь меня достаточно. – Голос ее снова стал мягким. – Давай. Нужно быть честным. Перестань меня обманывать. Ты ведь видел, как он проглотил кольца?
– Нет, – возмущенно ответил он, – и я не лгу. Этот человек… он отходил от витрины и чувствовал себя… неудобно. Он чувствовал… как это сказать… чувствовал себя виноватым.
– А откуда ты это знаешь?
– Потому что я это почувствовал, – тихо ответил он, глядя не на нее, а на улицу, где в тумане взад и вперед проходили незнакомые люди. Он положил маленькую руку себе на лоб и слегка потер. – Вот здесь.
Великий Гнев Потопа! подумала матушка Мастиф. У мальчишки Дар.
– Ты читаешь мысли?
– Нет, – поправил он, – не читаю. Только чувствую. Иногда.
– Ты чувствуешь, когда человек виноват?
– Не только виноват, – объяснил он, – я все чувствую. Люди – как огонь. Тепло огня чувствуется. – Она медленно кивнула. – Ну, я иногда что-то чувствую. Счастье, и страх, и ненависть, и многое другое, даже не знаю что. Ну, когда мужчина и женщина вместе.
– Ты можешь это делать всегда, когда захочешь?
– Нет. Не всегда. Часто я совсем ничего не чувствую. Тогда все чисто, ничто на меня не обрушивается, и я могу успокоиться. Но иногда тут у меня появляется чувство – вот здесь, – добавил он, постучав себя по лбу. – Я смотрел на этого человека, и вина и тревога исходили от него, как тепло от огня, особенно когда он смотрел на витрину. Он беспокоился о том, что его могут поймать, и о многом другом. Он разбрасывал чувства, как мелочь, мелкую монету. Он нечестно должен был заработать денег.
– Эмоции, – вслух рассуждала она, – все это эмоции. – И негромко рассмеялась. Она слышала о таких вещах. Мальчишка эмфатический телепат, хотя и не очень опытный. Он ощущает эмоции других людей, а не их мысли.
