— Какое метро? — наклонилась к бумаге Долгова.
— Вот, — ткнула пальцем в текст Алина. Редакторша пробежала глазами сообщение и мотнула головой:
— Азээшники! Дайте мне питерский материал на монитор.
Через несколько секунд побежали кадры пожара, снятого в Питере. Алина вполголоса попыталась наложить на изображение текст. Про метро там ничего не было.
— Кто монтировал материал?
— Вторая, — ответил усиленный динамиком голос.
— Вторая монтажная! Червинский, вызови!
— Вторая монтажная! — закричал в микрофон режиссер.
— Да.
— Сколько минут перегнали из Питера?
— Десять.
— Сколько?!
— Сейчас… Шестьсот двадцать секунд.
— Кто монтировал?
— Я.
— Я не вижу ничего про метро.
— Какое метро?
— Текст видишь?
— Момент… Вижу. Сейчас… А! Так там ничего интересного. Какой-то мужик в больнице.
— Какой мужик?
— Машинист какой-то…
— Какой?
— Вот и я подумал — при чем тут машинист на пожаре?
То ли Ирине надоело выяснять отношения с невидимым собеседником, то ли терпение просто лопнуло, но она рванула дверь студии и помчалась в монтажную.
Алина подумала, что Саша должен был уже встретиться с президентом. А сразу после этого он обещал позвонить.
Ее так и подмывало самой набрать номер. Но она не стала — мало ли. Хотя почти уверена была, что Казанцев сидит дома или в кабаке и заливает свою трусость коньяком. Ладно, она позвонит ему после эфира.
С таким же шумом распахнулась и снова захлопнулась дверь в студию, и фурией влетела Долгова.
— Так, переверстка! — гаркнула она с порога. — Питерский материал ставим первым. Десять минут. Ищите, что можно выбросить.
— Что, пожар того стоит? — неумело съязвил Червинский.
— Там не пожар. Там поезд метро пропал.
— Как “пропал”?
— Пропал, — по слогам повторила Долгова.
И это было страшно.
В студию сбежались люди, поднялся совершенно невероятный гам. Побежали копаться к архивах, на скорую руку стряпать компьютерную графику, которая бы наглядно показала, как и где пропал поезд. Тут же на дикторском столе дописывали комментарий.
— Слушай, — тихо позвала Долгову Алина, — а у Гуровина спрашивали?
— В смысле?
— Питерское метро, если помнишь, — это же козырь тамошнего Хозяина. А он ставленник Самого. — Алина выразительно подняла глаза.
До эфира оставалось всего двадцать минут.
Телефон молчал.
И теперь Алина молила Бога, чтобы Казанцев оказался трусом.
