— Через десять минут президент примет вас, — сказал секретарь.
Он мог еще встать и выйти. Да, он бы чувствовал себя трусом, идиотом, тряпкой, но не предателем.
«А кого я, собственно, предаю? — мысленно возмутился он. — Гуровина? Смешно. Леньку Крахмальникова? Ну он боец крепкий, выберется. Я никого не предаю! — внушил он себе. — А Джейн… Джейн уже нет в живых…»
Жена Гарика Джейн заявилась в Россию, никого не предупредив. Просто ранним утром Сашу Казанцева поднял с постели долгий и требовательный звонок в дверь, и когда он открыл, то обнаружил на пороге Джейн. За ее спиной маячил водитель такси с двумя огромными чемоданами в руках.
От неожиданности Саша растерялся.
— Ты что, приехала? — глупо поинтересовался он.
— Нет, — по-русски ответила Джейн, — я тебе просто снюсь.
Она рассмеялась, потрепала по щеке заспанного и совершенно обалдевшего от ее внезапного появления Сашу, по-хозяйски направилась прямо на кухню и принялась распаковывать чемоданы, которые втащил за ней таксист. Покрытый клетчатой клеенкой стол заполнили банки с кофе, какие-то бульоны, конфеты, яркие коробочки и скляночки.
— Зачем это? — спросил Саша. — У нас ведь все есть.
Джейн посмотрела на него как на маленького ребенка и терпеливо объяснила, что, несмотря на свои глубокие русские корни, русскую пищу есть не может — от нее просто тошнит. Она бросила чемоданы, схватила Сашу за руку и потащила за собой в комнату, в постель.
Саша и не ожидал от себя такой прыти в ранний час. Он думал, что секс получится сонный и тягостный, но вдруг что-то неведомое подбросило его, и он толкался в плоть визжащей то ли от удивления, то ли от страсти Джейн с какой-то дикой, неугомонной силой. Оргазмы следовали у Джейн один за другим, она уже просто обессиленно стонала, кричала ему похабности, чтобы распалить его и довести наконец до точки, но Саша ощущал только непрекращающееся наслаждение владеть этим холеным упругим телом, входить в него, разрывать, раздирать до сладкой боли, пока Джейн снова не забьется в судорогах, пока не распахнет обезумевшие глаза и не закричит:
— Я потаскуха! Мне так это нравится! Она так по тебе соскучилась! Ей все мало, трахай ее, трахай, черт тебя дери!
Когда через полтора часа Саша свалился, как сноп, извергая из себя любовный сок и рычание нежно и сладко убитого зверя, Джейн сказала:
— А ты не знал разве? В семь утра у мужчин пик сексуальной активности.
Может быть, и так, подумал Саша. Но скорее дело было в другом. В их первую встречу он страшно опозорился. Хотя, если рассудить здраво, не опозориться было почти невозможно.
