– Простите, – пробормотала огорченная Ансибетта. – Я старалась быть осторожной. Но со мной иногда так бывает: идешь, идешь, и вдруг натыкаешься на что-нибудь…
Джон-Том поспешил ее успокоить:
– Да ладно вам. Забудьте. Нам ведь страшно повезло, что мы раньше никого не разбудили.
Даже в почти кромешном мраке ее глаза сверкали лазурью.
– О, вы такой снисходительный…
По его телу пробежала дрожь – баллов восемь, а то и девять по шкале Рихтера. «А голосок! – мысленно восхитился он. – Из тех, что каменные мужские души превращают в сироп».
Словно спохватившись, у его плеча настойчиво зазвенело почти забытое облачко нот. Но это было уже излишним – он и сам понимал, что надо торопиться. Что до Маджа, то он выглядел окосевшим. Джон-Том знал, в чем тут дело. В Пиввере Тренку-Ханской.
Но она либо не замечала чересчур пристального внимания выдра, либо не подавала виду, что замечает, и обсуждала с подругами и лейтенантом стратегический план.
Алеукауна и Сешенше первыми направились в боковой коридор. Кругом все громче звучали голоса. Но гомон разбуженных слуг – ничто в сравнении с переполохом, который поднимется, когда обнаружат злополучного пьянчужку. Лучше бы беглецам к этому времени оказаться подальше от усадьбы.
Алеукауна показала на поворот, – Там должна быть дверь, а за ней – погрузочный пандус.
– Это было бы совсем неплохо.
От бега у Пауко появилась одышка.
Он напрасно волновался. Как только беглецы свернули за угол, перед ними оказалась большая двустворчатая дверь. За ней в просторном помещении высились аккуратные штабели больших и малых емкостей. Чуть позже позади раздался приглушенный расстоянием рев.
– Кто-то нашел труп, – объявил Хек.
– Нас-с заподозрят не с-сразу. – Длинные, увенчанные кисточками уши Сешенше повернулись на звуки далекой суматохи. – Вдобавок они с-считают, что мы безоружны и с-сидим взаперти.
– Это дает нам выигрыш во времени, но совсем небольшой. Очень скоро будут обнаружены усыпленные служанки. – Найк приглядывался к дверям. – Заперто с той стороны! Замок! И цепь!
– Непросто будет уйти, – будто жалобное эхо козла-садовника, откликнулся Караукул.
Джон-Том приготовился сотворить дверобойные чары, но Мадж успел частично оправиться от ступора и сделал замку профессиональное «опаньки».
– Прошу прощения.
Высоко держа украшенную кисеей голову, принцесса Умаджи чинно приблизилась к дверям и ухватилась за цепь обеими лапами. В этот миг из только что покинутого беглецами коридора донесся вопль:
