— Ах, как нас изящно оскорбляют! — захлопал в ладоши Доминик. — Как остроумно ты меня поддела! Я читал учебники по психоанализу, милочка. Твое заключение обо мне верно лишь наполовину. Заметь, что проведение экзекуции я предоставил вот этому молодому человеку, которого едва ли кто дерзнет обвинить в половом бессилии. Именно к нему будут обращены все твои мольбы. Между прочим, он очень настойчиво добивался у меня права истязать тебя собственноручно. И я с удовольствием сложил с себя сию обременительную, но отрадную обязанность. Видишь ли, по ходу пытки у меня неизбежно возникают проблемы, особливо с такими симпатичными жертвами: я очень увлекаюсь, забываю об утилитарной стороне дела и, разумеется, все порчу. Этот парень куда терпеливее, но нередко и отдается любимому делу целиком. Не забывай также о том, что мой юный коллега подходит к труду творчески, с приличествующим молодости жаром! Разумеется, относительно сегодняшнего мероприятия он был детально проинструктирован, дабы недостаток личного опыта вполне компенсировался мудрыми указаниями наставника.
Киттен слегка повернула голову и с ужасом посмотрела на плечистого роузова пестуна. Девушка почти бессознательно напустила на себя вид ни в чем не повинной, беспомощной и бесконечно доверчивой девицы, надеясь, что грозный экзекутор в конце концов смягчится.
— Я давно хотел взрезать какой-нибудь прелестнице ее нежный животик в области лобка, причем взрезать без применения анестезии, являющейся не более чем досадной помехой при такого рода операциях. И вот сегодня, надо полагать, желание мое осуществится!
Молодой человек, по-видимому, сказал все, что намеревался сказать и, поигрывая длинными хирургическими зажимами, сбросил с головы колпак.
Это был Рассел Кингсли.
— Отдохни немного, Майджиб, — сказал Хаммураби, посмотрев в окошко низко летевшего над водной гладью аэромобиля. — Едва ли Роуз предпримет какие-либо неосмотрительные меры, грозящие ему потерей прибылей. Он стар, но не глуп. Наш козырь — в небе, за тысячу миль отсюда. Старичишке не удастся добраться до хранящегося на “Умбре” порошка.
— Пусть так, — ответил Такахару, — но я бы чувствовал себя спокойнее, если вы забыли об опасной идее личного свидания с Домиником и просто связались бы с ним по коммуникатору.
— Э-э, Мадж, он не поверит ни единому слову. Если станут говорить с “Умбры”. Конечно, можно было не лететь самим в его логово, а предложить встречу на борту нашего судна, но этому старому лису не нужно так доверять, мало ли пронесет чего… Ему нужны весомые доказательства серьезности моих намерений? Пожалуйста, я предоставлю их явочным порядком!
