– … Ну, вот что, молодежь! Давайте-ка прекратим этот расстрел. Запомните раз и навсегда: моя личная жизнь – это моя личная жизнь! И никто никогда в нее не влезет. Просто потому, что я не допущу.
Голос у меня определенно зазвенел. Как раньше. Ишь, затихли. Хлопают пушистыми ресницами, беззвучно разевают рты и… молчат.
– Далее. Отношения с Натали касаются только нас двоих. Хороши они или нет – только нас! И каковы бы они ни были, впредь для вас это – табу! Ни слова, ни взгляда!.. Ясно?
Восковые изваяния мадам Тюссо позавидовали бы неподвижности и выразительности шести застывших фигур. Так с ними никто никогда не говорил. Как с глупыми щенками, если на то пошло. Понятно, что их остолбенение временное, и вот-вот разразится буря.
И она грянула. Буря. В основном женская. Но теперь гораздо более тихая, чем раньше. Просто не посмели иначе. Смысл, если их речь очистить от афоризмов, сравнений, эпитетов и прочей воды, свелся к одному: Наташа наша подруга и друг, ее жизнь – наша жизнь, а ты!.. Ты!.. Должен это знать и учесть. И вообще!..
– Понял, – моментально среагировал я. – Сей гордиев узел следует разрубить быстро и надежно. Дабы не доставлять ни вам, ни ей лишних хлопот.
Голос загустел, стал ниже, я явственно ощущал звериную нотку и постарался ее притушить.
– Посему я просто ухожу. Навсегда. Чтобы более не мешать ни ей, ни вам. Прощайте!
Пять шагов, входная дверь, негромкий хлопок, лифт. Еще одна красотка в прошлом. Чуть раньше, чем хотелось бы, но вовремя, если учесть обстановку.
Бросив кассеты на соседнее сиденье, я завел машину и, выруливая со двора, заметил чье-то лицо в окне Генкиной квартиры. Провожают…
… Нинка, одна из моих прежних подружек, которых я изредка навещал, на следующее утро, сидя в постели, сказала:
– Ты какой-то странный стал, Артур. Я тебя иногда и не узнаю. Как подменили.
– Все тот же, Нинок, – ответил я, потягиваясь и зевая. – А что не узнаешь… Все мы меняемся со временем. Для одних это время бежит быстрее, для других медленнее.
После визита к Генке я заехал домой, принял душ и решил, что старый способ снимать синдром расставания следует применить и в этом случае. Первая подружка, которой я позвонил, куда-то умотала, а Нинка сидела дома. Она и помогла мне снять напряжение. Хороший способ – лечить душевные ранки в объятиях другой женщины. Универсальный, можно сказать.
– Ну-ну, – несколько недоверчиво протянула Нина. – Может, и так. Только сильно ты изменился. Очень. Я даже немного боюсь тебя.
