Бежать из Лоренсвилла! Просто-напросто бежать, и все. Это решение она приняла на последнем курсе колледжа и объявила о нем матери и тете Эми на пасхальных каникулах:
– Мама… тетя Эми… после окончания колледжа я еду в Нью-Йорк.
– Для каникул это ужасное место.
– Я намерена там жить.
– Ты обговорила это с Вилли Хендерсоном?
– Нету а зачем?
– Но вы же дружили с шестнадцати лет, и все, естественно, полагают, что вы…
– Вот именно. В Лоренсвилле все и обо всех всегда что-то полагают.
– Анна; ты говоришь на повышенных тонах, – спокойно заметила мать. – Вилли Хендерсон – славный молодой человек. Я училась в школе с его родителями.
– Но я не люблю его, мама.
– А мужчин и нечего любить, – это подала голос тетя Эми.
– Но разве ты не любила папу, мама? – В ее устах это прозвучало не как вопрос, а как обвинение.
– Ну конечно же; я любила его, – в голосе матери послышались возвышенные ноты. – Но тетя Эми имеет в виду, что… ну… мужчины устроены иначе. И поведение, и ход мыслей у них иные, чем у женщин. Взять, к примеру, твоего отца. Понять его было крайне трудно. Это был импульсивный, порывистый человек, он был не прочь выпить. Женись он не на мне, а на другой, он мог бы плохо кончить.
– Я ни разу не видела, как он пьет, – встала Анна на защиту отца.
– Разумеется, не видела. Ведь был сухой закон, я не держала в доме ни капли спиртного. Я отучила его от этой привычки, прежде чем он успел стать ее рабом. А вначале у него была масса дурных манер. Ты же знаешь – его бабушка была француженкой.
– У кого в жилах латинская кровь, те всегда немного сумасшедшие, – поддакнула тетя Эми, – Папа вовсе не был сумасшедшим! – Анна вдруг пожалела, что не знала своего отца лучше. Казалось, что это произошло так давно… тот день, когда он вдруг пошатнулся прямо здесь, на кухне; Ей тогда было двенадцать лет. Не сказав ни слова, он тихо осел на пол и так же тихо умер, прежде чем успел приехать врач.
– Ты права, Анна. Твой отец отнюдь не был сумасшедшим. Для мужчины он был вполне приличным человеком. Не забывай, Эми, девичья фамилия его матери была Бэннистер. Элли Бэннистер в свое время училась в школе с моей мамой.
– Но, мама, разве ты никогда по-настоящему не любила папу? Я хочу. сказать, что, когда мужчина, которого любишь, обнимает и целует тебя, это должно быть восхитительно, разве нет? Разве с папой тебе никогда не было восхитительно?
– Анна! Да как ты смеешь задавать такие вопросы своей матери? – воскликнула тетя Эми.
