На втором этаже возле кабинета хозяина жался к стене один из мотоциклистов — тот, что шел сам, — Ральф лаял, рычал и наскакивал на него с одной стороны, Рекс с другой, а на ковре сидели дети и плакали.
— Что здесь происходит? — мрачно спросил Николай, — Алла Сергеевна, отгоните собак, вас они слушаются.
— Да вот, я пить захотел… а дети… я не знаю…— он с ужасом косился то на собак, то на пистолет в руке Николая и был, судя по всему, напуган не меньше детей.
— Ребятки, что с вами, почему вы кричали? — обнимая и целуя детей, спрашивала Алла.
— Да-ааа, мы ид-дд-дем, а-а-а тут кто-то… мы ис… ис… испугались.
— Так ведь вы же знали, что наверху люди.
— Мы заб… забылиии…
— Вы есть хотите? — спросил Николай больного. — Кстати, питьевая вода у вас в комнате есть, я специально графин со свежей поставил.
— Да, не отказался бы, есть хочется. Не увидел я графин, извините.
— Да, при чем тут «извините»! Просто можно было не вставать, вам отдых нужен. А как ваш друг?
— Он спит.
Николай подошел к перилам и свесившись вниз позвал негромко:
— Анатолий, ко мне.
Толик выскочил из кухни, тоже с пистолетом в руке и примчался наверх.
— Проводи человека до кухни и покормите его, а мы с Аллой Сергеевной детей уложим.
Толик пистолетом велел больному идти вперед, но тот зашатался и ухватился за перила. Толик поддержал его, и они стали медленно и осторожно спускаться, причем ужас больного перед пистолетом, который Толик так и держал в руке, выражался в том, что он все старался отодвинуться от своего провожатого и спускался, почти лежа на перилах.
Николай и Алла с детьми поднялись в мансарду. Алла пошла с ребятами в их комнату, а Николай заглянул в спальню, где лежал пострадавший.
— Мамочка, ты посидишь с нами? — спросила Юлька.
— Конечно, мои хорошие, ложитесь и засыпайте, все будет в порядке.
Дети уснули быстро, и Алла спустилась в кухню, оставив перед дверью детской Ральфа.
Внутри у нее все дрожало мелкой дрожью, и она подумала, что нужно бы выпить рюмку коньяка, чтобы успокоиться.
Захватив из бара в гостиной бутылку, она вошла в кухню.
Больной ел под присмотром Толика. Николай сидел у стола и что-то чертил на листке бумаги, а Зойка стояла у окна.
— Хотите выпить? — спросила Алла у Николая.
— Спасибо, нет, — ответил тот.
— Я хочу, — вскинулся Толик.
— Вот и хоти молча, понял?
— А почему?
— Рядовой Бурмистров, вы как разговариваете со старшим по званию?! — возмущенный рык Николая был, тем не менее приглушенным: он помнил о детях и не хотел их разбудить, — вы на службе, какие могут быть выпивки?
