Жорж д'Амбуаз, епископ Руанский, и другие придворные встретили гостя у моста и проводили в замок, где его ожидал повелитель Франции.
Людовик XII окружил Чезаре вниманием и почетом, и все вельможи французского двора, светские и духовные, наперебой старались выказать сыну Александра VI самую искреннюю и теплую привязанность. Пожалуй, единственным исключением, темным пятнышком на ярком фоне всеобщего подчеркнутого радушия, оказалась невеста — Карлотта Арагонская.
Поговаривали, будто сердце принцессы уже отдано некоему молодому бретонцу из свиты королевы Анны. Возможно, в этом слухе имелась доля истины. Во всяком случае, холодность принцессы с блистательным женихом была слишком явной, чтобы остаться незамеченной и не вызвать многочисленных толков. Кардинал делла Ровере, ставший отныне усердным ревнителем интересов папы при французском дворе, не замедлил известить Александра об этом прискорбном обстоятельстве. Сам делла Ровере видел в столь необъяснимом поведении девицы результат неких враждебных Ватикану интриг, о чем и сообщил его святейшеству.
Скорее всего, кардинал ошибался, ибо судил по себе. История знает немало примеров того, как романтическая любовь нарушала далеко идущие планы монархов и князей. Не вняв уговорам, Карлотта объявила, что вступит в брак с герцогом лишь после того, как неаполитанский посол передаст ей соответствующий приказ отца, короля Федериго. Разумеется, посол не имел таких полномочий.
Людовик был в ярости. Оскорбление, нанесенное сыну Александра VI, разом ставило под удар всю трансальпийскую политику короля. Не могло быть и речи о том, чтобы визит герцога завершился таким скандалом.
Здесь стоит упомянуть об одной истории, имевшей место во время пребывания Чезаре во Франции и включенной в эпопею вымышленных преступлений Борджа. Она основана на сообщении Макиавелли. В «Отрывках из писем к Совету десяти» флорентийский секретарь пишет следующее: «Диспенсация — специальное разрешение на брак короля Франции — была вручена Валентино папой перед самым отъездом и в глубочайшей тайне. Папа велел не показывать и ие отдавать этот документ королю до тех пор, пока тот не выполнит всех пожеланий герцога. Но в ходе переговоров епископ Сеуты выдал королю секрет, и король отпраздновал свадьбу, так и не увидев разрешения, но твердо зная, что оно существует. За свое предательство епископ был убит по приказу Валентино».
Этот рассказ использовался многими авторами, писавшими после Макиавелли. Но если не подозревать секретаря в намеренной лжи, то придется допустить, что его ввели в заблуждение. Существование диспенсации не составляло секрета — это видно хотя бы из того, что о ней упоминает феррарский посол Манфреди в письме от второго октября, на следующий день после отплытия герцога из Италии. Да и как бы мог сам Макиавелли узнать о деле, окутанном столь глубокой тайной, о том, что происходило с глазу на глаз между отцом и сыном Борджа? Что же до смерти Фернандо д'Альмейды, епископа Сеутского, то он погиб седьмого января 1500 года во время осады Форли, где находился в составе герцогской свиты. Этот факт нашел отражение в «Хрониках» Бернарди и в «Истории Форли» Боноли, но, как всегда, прошел мимо внимания пристрастных обвинителей Борджа.
