— Очень простую вещь: они затягивают свой пояс потуже. Они даже всегда носят пояс из кожи поссума, чтобы посильнее себя стягивать.
— Да ведь я не дикарь, друг мой, — ответил старый моряк.
— Ну, так я не могу тебе дать лучшего совета, — смеясь сказал Кардосо.
— Ты еще смеешься, злодей, тогда как я выхожу из себя! Ну, видал ли кто-либо подобного человека! Но теперь довольно шутить, дружище, давай-ка поищем, как бы нам убраться с этих подмостков, которые еще и до сих пор воняют мертвечиной! Что, если мы попробуем позвать доктора?
— Это будет потерянное время, старина. Мы ушли так далеко, что он не услышал бы даже и тромбона.
— Молчите вы, зверье! — воскликнул старый моряк, уже начинавший терять терпение. — Послушай-ка, какой они выдают раздирающий концерт.
— Да, они спеваются для ночной серенады, старина.
— Для ночной серенады? Ну нет, тысяча миллионов громов! Я ни за что не буду спать на этих вонючих подмостках, на которых только что лежал мертвец. А знаешь, мне пришла в голову мысль!
— Ну, так говори скорее, — сказал Кардосо, все еще не терявший хорошего расположения духа.
— Что, если мы попробуем выудить наши ружья?
— Каким же образом?
— У меня есть в кармане еще одна веревка, которой связывают канаты.
— Да при тебе их, оказывается, целый склад!
— Это привычка старого моряка; я сделаю скользящую петлю и попробую поднять ею ружье.
— Попробуем. Посмотри-ка, мой карабин полулежит на кусте травы, его можно легко подхватить, лишь бы динго не съели веревки.
— Мне пришла еще мысль!
— Что же это за мысль, старина?
— Если бы нам поймать посредством лассо нескольких динго, мне говорили, что они очень вкусны.
— И ты хочешь их съесть сырыми? — спросил Кардосо, разражаясь смехом. — Я предпочитаю твою первую мысль.
— Ты прав, друг мой, я настоящий дуралей. Ну, так примемся же за дело, а вы, подвывалыцики, приготовьтесь-ка провести прескверные четверть часа. Клянусь усами кита, мы изготовим из вас настоящий мармелад!
Старый моряк вытащил из одного из своих четырнадцати карманов кусок веревки длиной в шесть или семь метров, сделал на конце ее скользящую петлю, лег на грудь и прополз до края платформы, очень тревожно скрипевшей при каждом его движении.
Увидя Диего, собаки, расположившиеся было вокруг платформы с поднятыми кверху мордами и терпеливо ожидавшие живой добычи, повскакали с мест, начали прыгать на колья и снова яростно завыли.
— Вы слишком малы, мои голубушки, — сказал им старый моряк. — Дайте мне только справиться, и вы увидите, какие я вам преподнесу конфетки.
