— Тише! Тише! — кричал тот. — Ой, больно! Ты мне переломаешь все кости! Ай! Уф!
Но Карминильо тащил и тащил «человека-пробку», пока все тело Педро не выползло наружу. И в то мгновение, когда Педро проклинал Африку, пещеры, львов, жажду приключений, цыган и весь мир и стоял, ощупывая обеими руками свое тело, что-то зарокотало в недрах земли. Потом скала, на которой находились испанцы, затряслась, как в лихорадке. Молодые люди не могли удержаться на ногах, упали, покатились. Но на дороге им попался кустарник, и инстинктивно они ухватились за колючие ветки.
Темное полуночное небо озарилось словно гигантской вспышкой молнии, и раздался громовой удар; потом воздух наполнился едким запахом гари.
— Светопреставление начинается, что ли? — бормотал испуганно Педро.
— Взорвался порох в нашей пещере! — ответил ему довольно спокойно Карминильо. — Пожар добрался до этих проклятых ящиков, и порох загорелся, разнося все вокруг… Господи! Что же с Замор-рой?
Он поднялся, вытянулся во весь рост и полным тревоги голосом крикнул:
— Заморра! Заморра! Где ты, дитя?
И откуда-то донесся в ответ такой же полный тревоги и опасений крик:
— Карминильо! Ты здесь, Карминильо?
Словно из-под земли выросла странная фантастическая фигура — как будто поднялось из земных недр допотопное чудовище со змеиной шеей, горбатой спиной и тонкими длинными ногами.
— Аминь, аминь, рассыпься! — забормотал Педро, пятясь.
— Да это верблюд! — успокоил его Карминильо. — И в седле — Заморра!
В самом деле, в десятке шагов от наших странников стоял махари, или верблюд-скороход, а на его спине в роскошном седле восседала молодая хитана. Янко с угрюмым лицом и сверкающими злобой глазами держал верблюда за узду.
Багровый свет поздно поднявшейся луны освещал эту причудливую картину.
— Ты жива, Заморра? — словно не веря своим глазам, допытывался Карминильо.
— Жива и невредима! Но что мы пережили, если бы ты знал! — ответила цыганка, легко соскальзывая с седла и подходя к студенту.
— Сеньоры! — прервал их излияния Янко. — Нельзя ли отложить объяснение до более удобного времени? Нам бы следовало поскорее уйти с этого места. А то ведь убежавший араб поднимет на ноги все окрестности, и нам придется круто!
— Какой араб? — осведомился озабоченно Карминильо.
— Товарищ того, который был хозяином этого верблюда! — ответил цыган.
— А он где, этот хозяин?
Янко сделал характерный жест рукой, показывая на обрыв скалы.
Ты его сбросил, что ли? — спросил Карминильо.
