Нефер с тихим жалобным стоном закрыла лицо руками. Она плакала и слезы текли и сбегали по ее щекам, по ее рукам.
— Почему ты плачешь? — продолжал настойчиво старик.
— Он — будущий фараон. — А я…
— А ты — любительница фантастических сказок. Ты — нубийская царевна! — с легкой насмешкой сказал старый жрец.
— Да, я солгала, солгала! — вырвалось воплем из бурно вздымавшейся груди девушки. — Мне хотелось, чтобы Меренра не думал, что я только рабыня жрецов Исиды, что я — низшей касты. Мне хотелось, чтобы он считал тебя равной себе и, быть может, сделал тебя женой своей?
Не отвечая, Нефер зарыдала.
— Этого не будет, никогда не будет! — шептала она. — Я — рабыня, и взоры его так далеки от меня; он любит другую, не меня…
— Но любовь — цветок. Он может увянуть и вновь возродиться потом… Скажи: ты знаешь, какой знак вытатуирован на твоем плече?
— Знаю, что есть какой-то знак. Не знаю, что он значит, ведь я сирота, росла среди жрецов, которые обращались со мной, как с рабыней. Кто мог бы сказать мне, что он значит?
— Ты знаешь, кого отмечают при рождении знаком змеи.
— Сыновей фараона!
— И дочерей! У тебя такой знак на плече. Ты — тоже из царственного рода. Ты равна Меренра по происхождению. И если богам будет угодно — именно ты, а не дочь Пепи-предателя сочетается браком с моим… питомцем.
— Я? И ты позволишь?
— Помогу всеми силами. Но ты должна поклясться, что сделаешь жизнь Меренра счастливой! И ни слова Меренра о нашем разговоре. Понимаешь?
С этими словами Оунис покинул каюту и вышел на палубу к поджидавшему его Меренра, которому он сообщил, что девушка пришла в себя, но чувствует себя усталой и прилегла отдохнуть.
— На ночь придется пристать к берегу какого-нибудь островка. — сообщил свое решение жрецу Ато. — Ветер не унимается. Путь ночью опасен.
— Так что же? Приставай к берегу! — согласился Оунис.
— Я видел ту самую кошачью барку, — продолжал Ато. — Она не может выгрести против ветра. Кажется, она тоже пристанет под защиту берегов острова.
— Не наша забота! — коротко ответил Оунис, погруженный в свои думы.
В самом деле, когда час спустя барка кинула якорь в тихой заводи, чтобы провести спокойно ночь, следом за ней приблизилась к тому же островку кошачья барка, бросила свои якоря, подала сходни. С нее сошел торговец, поставщик кошек в храмы низовья, и радостно приветствовал Оуниса словами:
— Да благословят боги твой дальнейший путь, о господин мой. Ты не прогонишь беззащитных людей, едва не погибших в волнах разбушевавшегося Нила? Позволь нашему судну оставаться вблизи твоего! Если возникнет какая-либо опасность, все же и мои люди окажутся полезными!
