Когда Хифстааг увидел женщин, столь бесконечно преданных этому ничтожеству, ему стало не по себе. В который уже раз он представил, как его огромный топор входит в череп чародея. Однако в комнате было полным-полно хитроумно расставленных ширм и колонн, и варвар, нисколько не сомневаясь, что запросто разделался бы с колдуном, все же догадался, что ручной демон чародея наверняка где-то рядом.
– Я рад, что ты решил присоединиться ко мне, – спокойным, обезоруживающим тоном проговорил Кесселл. Эррту и Креншинибон были рядом, он чувствовал себя в полной безопасности. Желая продемонстрировать свою абсолютную власть, чародей с безразличным видом пнул одну из рабынь. – И все-таки надо было тебе прийти пораньше. Мои войска уже почти готовы к походу, а отряд разведчиков уже отправился в долину.
Сказав это и желая усилить воздействие своих слов, Акар Кесселл многозначительно подался вперед.
– Если в моих замыслах не найдется места для твоих людей, – сказал он, злобно усмехнувшись, – тогда может случиться так, что твой народ вообще мне не будет нужен.
Хифстааг угрюмо молчал, стараясь ничем не выдать охватившие его чувства.
– Подойди же сюда, могущественный король, – промурлыкал чародей. – Присаживайся и отведай угощения с моего стола.
Хифстааг не двинулся с места.
– Прекрасно! – воскликнул Кесселл и, сжав кулаки, спросил: – А кому ты обязан своим существованием?
Хифстааг вздрогнул.
– Акару Кесселлу! – Слова эти сорвались с губ помимо его воли.
– А скажи-ка мне, кто повелевает племенами тундры?
– Ими повелеваю я, – ответил Хифстааг. – Но мой господин – Акар Кесселл. И значит, народами тундры повелевает Акар Кесселл!
Чародей разжал кулаки, и король варваров отшатнулся.
– Мне вовсе не доставляет наслаждения подобное обращение с тобой, – сказал Кесселл, внимательно изучая царапину на одном из своих накрашенных, до блеска отполированных ногтей. – Не заставляй меня вновь заниматься этим, – с такими словами он вынул из-под подушки свиток пергамента и бросил его на пол прямо перед собой. – Садись подле меня, – скомандовал он Хифстаагу, – и еще раз поведай мне о своем поражении.
Хифстааг устроился на полу – у ног своего хозяина – и развернул свиток.
Это была карта земель Десяти Городов.
