И в этот момент, оглашая округу неистовым боевым кличем, со стороны Восточного Пути показались отряды Истхейвена и неудержимо врезались в левый фланг колонны варваров. И не успел Хифстааг, не дрогнувший и после этого натиска, отдать команду о передислокации, как в тыл варварам ударил отряд испытанных бойцов, тяжеловооруженных дворфов. Они наступали клином, на самом острие которого бежал Бренор. Его воины врезались в строй варваров подобно серпу, резким движением подсекающему длинные стебли травы.
Надо отдать им должное, варвары бились отважно, и немало рыбаков сложили головы на восточном склоне холма. Впрочем, исход битвы был предрешен, захватчики оказались в меньшинстве, были окружены и гибли один за другим. Хифстааг старался сплотить своих воинов, но их ряды таяли с каждым мгновением, и вскоре, к своему великому ужасу и стыду, король понял, что, если им не удастся прорвать кольцо и, спасаясь бегством, исчезнуть на просторах тундры, они будут перебиты все до одного.
Хифстааг, никогда прежде не отступавший на поле брани, лично возглавил прорыв. Он и все те, кто смог пробиться к нему, собрав последние силы, ударили во фланг отряда дворфов, пытаясь пробить брешь между ними и армией Истхейвена. Многие погибли под ударами мечей и топоров воинов Бренора, но некоторым все же удалось вырваться. И они, не разбирая дороги, устремились прочь, в сторону Пирамиды Кельвина.
Уложив по пути двух дворфов, Хифстааг уже было вырвался из кольца, но вдруг почувствовал, что его будто окутало облако тьмы. Упрямо нагнув голову, он бесстрашно бросился сквозь него и… оказался лицом к лицу с темным эльфом.
***
Бренор в этом бою уже заработал право сделать на рукояти своего боевого топора семь победных зарубок, как вдруг ему представился случай заслужить восьмую. Прямо перед ним возник рослый юноша варвар. Его молодое, покрытое загаром лицо было начисто лишено какой-либо растительности, но в руках он с видом опытного воина крепко сжимал боевое знамя народа Лося. Бросившийся навстречу юноше Бренор с удивлением отметил его спокойный, хладнокровный взгляд, столь не похожий на пылающие злобой и жаждой крови взгляды взрослых воинов. Дворф с горечью поймал себя на мысли, что ему совсем не хочется лишать жизни столь юного противника, и он чуть замешкался.
Это позволило юноше первым броситься в бой. На удивление умело и точно он обрушил на голову дворфа древко знамени, и оно, не выдержав удара, разломилось пополам. Мощнейший удар смял шлем Бренора, и он даже слегка покачнулся. Дворф, несокрушимый как горная порода, которую испокон века разрабатывал его народ, упер руки в бока и презрительно глянул на юношу, который, пораженный тем, что его противник остался стоять на ногах, чуть было не выронил свое оружие.
