- Безумец! Жадный и недобрый человек. Смотрите и страшитесь быть безумными!
Пусть так! На третий, на четвертый и на пятый день он сидел у пещеры и думал. Поодаль толпились зеваки. А на шестой, когда подул холодный ветер, он взял в руки волшебный осколок, ударил по жирному камню...
И у него в ладонях заплясал огонь! Настоящий, горячий. Огонь обжигал ему пальцы, слепил глаза и укреплял в душе уверенность.
- Не смей!
Старик поспешно выбил у него из рук горящий камень и затоптал огонь в песке.
Молчаливый вскочил, замахнулся...
Старик же, разведя руками, улыбнулся и сказал:
- Прости меня, я был не прав. Прости!
И Молчаливый растерялся. Сел. Старик сел рядом. Посмотрел на зевак и сказал:
- Уходите!
Зеваки ушли.
- Я знаю, ты пришел издалека, - сказал старик. - У вас - свои обычаи, у нас - свои. Мы мирное племя, и наши костры никому не приносят вреда, ничего не сжигают. И нам бы не хотелось, чтобы твой огонь, несущий зло, горел близ наших очагов.
Молчаливый вздохнул. А старик, улыбнувшись, сказал:
- Да, мир бесконечен. Но еще бесконечней душа человека. Безумие твое зашло так далеко, что я не в силах его вылечить. Единственно, чем я могу тебе помочь, - так это дать запас провизии и пожелать, чтоб скорей одумался и возвратился.
Молчаливый не стал дальше слушать. Он встал и пошел.
- Куда ты? - воскликнул старик, не вставая.
Пройдя немного, Молчаливый оглянулся. Племя, столпившись вокруг старика, смотрело ему вслед. Он махнул им рукой. И они замахали. Безумцы! Круто развернувшись, Молчаливый торопливо пошел прочь. На первом повороте он остановился и волшебным осколком сделал первую зарубку на стене - чтоб не возвращаться, не плутать, а идти лишь вперед.
Шуршала под ногами галька, крошились камни - а он шел все быстрей и быстрей. В нем было столько сил и нетерпения, что он мог бы идти не только днем, но и ночью. Однако ночью темно, и он может не заметить собственных зарубок и сбиться с дороги. Вот почему, как только наступали сумерки. Молчаливый останавливался на ночлег. Найдя удобное для отдыха место, он разжигал костер и жарил на огне улиток. Он не боялся, что его заметят. Он знал, что сам внушает страх. Уже не раз случалось, что при его появлении встречные поспешно уступали ему дорогу и, прячась за обломками скал, с опаской следили за ним.
Он шел так много дней. Охотился на крыс, пил грязную, тухлую воду, вновь шел. И однажды...
Он встретил Того-Кто-Построил.
Был душный и пасмурный день. Молчаливый торопливо спускался по узкой тропе, сжатой холодными скользкими стенами. Неловко соскочив с камня, он вытер пот со лба и глянул в сторону, за поворот.
