; кроме того, среди балтийских подводников он же первенствует и по объему тоннажа противника, отправленного на дно. Остальные командиры так или иначе допускали “приписки”, завышая тоннаж и количество уничтоженных и поврежденных в ходе их атак плавсредств противника. В том числе имели место и умышленные приписки. По данным этих публикаций, почти ничего не утопив реально
[15], больше всех приписал командир подводной лодки Щ-303 Травкин. Он “приписал” себе и якобы имевший место единственный прорыв советской подводной лодки в Балтику в 1943 г. и несколько потопленных в его ходе кораблей противника, хотя Финский залив был в тот год от берега до берега перегорожен в несколько рядов противолодочными сетями без промежутков между ними, которые охранялись кораблями, авиацией и артиллерией противника, вследствие чего в Балтике немцы плавали в тот год спокойно, как во внутригерманском озере. Балтийский же флот потерял в 1943 г. около десятка подводных лодок со всеми экипажами при попытках прорвать германскую противолодочную оборону в Финском заливе, о коем факте все публикации в СССР о ходе войны умалчивали. Эти бесполезно самоубийственные попытки прорвать противолодочную оборону врага были остановлены прямым указанием И.В.Сталина, на основании просьбы обреченных бесполезному закланию командиров еще не вышедших в море лодок, переданной ему лично
в обход официального командования флота. Но Травкин, долгое время считался единственным командиром, который смог преодолеть эти заграждения, почему был одним из наиболее почитаемых балтийских подводников, удостоенным многих наград. А Маринеско, по завершении войны, затравили политработники и командование флота, пользуясь тем, что он был вспыльчив, «плохо управляем» и действительно нарушал воинскую дисциплину. Когда в 1960-е гг., после открытия архивов Германии, правда выяснилась, то высшее руководство страны и флота сочло за благо поддерживать прежний миф, созданный на основе рапортов командиров-подводников и ответных наградных листов времен войны, поскольку кроме узкого круга специалистов, знавших истину, остальные докопаться до правды не могли. Но и в тылу не всё было, как должно: среди обвинений на послевоенном процессе над Главкомом ВВС главным маршалом авиации А.Новиковым, наркомом авиапрома А.Шахуриным и их подельниками было и обвинение в приемке ВВС от промышленности в качестве годных самолетов с серьезными дефектами, в результате чего вне боев в авиакатастрофах дефективных самолетов погибли многие летчики.
