2. Об историческом опыте «полицейского государства» СССР
И хотя «полицейское государство» не может быть предметом мечтаний, всё же страхи, вызываемые этим термином, весьма далёки от реальной статистики уголовного беспредела в его отсутствие, и от реальной статистики злоупотреблений властью в «полицейском государстве» в случае его установления.
Так, если вспомнить эпоху «застоя» в СССР, то его граждане в своём большинстве не испытывали особых неудобств от проникающей всюду деятельности КГБ. Зато благодаря профилактической большей частью его деятельности на основе этого «всеведения» были защищены от «политического экстремизма», массового терроризма и организованного бандитизма всех видов, нарко— порно— и игорного «бизнеса», что и отличало во многом жизнь населения СССР от жизни населения стран Запада.
Это касается того большинства граждан, которым всё было «по фигу» или которые по своей убеждённости были лояльны культовой идеологии СССР и не начинали по своей инициативе заниматься «творческим развитием» марксистско-ленинского наследия [13]. При этом КГБ мог работать в режиме профилактики наиболее тяжких преступлений на основе своей информированности почти обо всём во многом и потому, что пользовался авторитетом в достаточно широких слоях населения и действовал, опираясь на искреннюю поддержку людей. Проблемы во взаимоотношениях с КГБ имели те, кто либо понимал идеалы социализма и коммунизма и практику их воплощения в жизнь иначе, чем это было свойственно партийной номенклатуре в соответствующий период истории СССР, либо те, кто заявлял словом или делом о своей приверженности идеалам буржуазного индивидуализма большей частью по общезападному образцу.
О последних сатирик М.Н.Задорнов в своих выступлениях говорит совершенно правильно в том смысле, что если кто из них эмигрировал из СССР, то «уехали они не от КГБ, а от ОБХСС [14]», — и против этой оценки никто не возражает.
Но если поглубже вникнуть в психологию личности, то указание М.Н.Задорнова на конфликт именно с ОБХСС, а не с КГБ [15] справедливо и по отношению к тем диссидентам, кого многие почитают «идейными» борцами-бессребрениками, «страстотерпцами», таким как академик А.Д.Сахаров, его вдова Е.Боннэр, А.Галич, Б.Окуджава и многие другие.
Ничего подобного «горячим точкам» (Сумгаиту, Карабаху, Абхазии, Приднестровью, Чечне и т.п.) в послевоенном СССР не было и не могло быть именно благодаря «всеведению» КГБ и его высокому быстродействию — персонально адресному — при необременённости его деятельности непрестанными судебными тяжбами (тем более гласными) и необходимостью производить для каждого судебного процесса если не тонны, то центнеры деловых бумаг. Это не значит, что общество в СССР не порождало тенденций к политическому экстремизму, а также к нарко-, порно-, игорному и прочим видам деградационно-паразитического бизнеса. Но деятельность КГБ не позволяла зародышам этих социальных бедствий вырасти в бедственные явления такой мощности, чтобы они могли оказывать заметное влияние на жизнь большинства людей, составляющих общество, и представлять реальную угрозу жизни каждого из них.
