Гар кивнул:
— Что верно, то верно. Я таких тоже встречал.
Медаллия одарила Джанни улыбкой, и это был подарок — улыбалась она нечасто. Он не отрывал глаз от ее лица. Ему казалось, что солнце выглянуло из-за туч и согрело его своими лучами. В конце концов он догадался улыбнуться в ответ, но Медаллия уже отвернулась, прищелкнула языком, тряхнула вожжами. Кибитка въехала в ворота.
Грузный мужчина средних лет в сером рабочем платье укладывал на повозку корзины и покрикивал на своих помощников. Джанни спрыгнул с облучка и подхватил последнюю, самую большую, за которой наклонился мужчина.
— Не надо, отец! Тебе же лекарь запретил поднимать тяжести!
Старик выпрямился, просиял от счастья, обнял Джанни и закричал:
— Лючия! Кто-нибудь, сбегайте за Лючией! Это наш сын Джанни, он воскрес из мертвых!
Только тут Джанни понял, почему на отце такое унылое платье. Он крепко обнял отца, решив, что расскажет ему обо всем позже и тогда уж получит по заслугам.
Гар спустился с облучка и зашагал к Джанни и его отцу. Лицо его были решительным и угрюмым. Но он не успел сказать ни слова — по двору бежала пожилая женщина. Подбежав к Джанни, она прижалась к нему, плача от радости.
— Мама! Мама! — жалобно воскликнул Джанни. — Я принес вам столько горя!
— Не ты, — всхлипнула она, — а те мерзавцы, что подстерегли тебя! О, слава Богу! Слава Господу и Пресвятой Богоматери!
— Он ни в чем не виноват, — пробасил Гар. — Виноват только я.
Госпожа Браккалезе оторвалась от сына и удивленно посмотрела на великана, а отец Джанни обернулся к нему, сдвинув брови, но тут же изумленно вытаращил глаза.
— Отец, — поспешно затараторил Джанни. — Это Гар, наемный воин, я его нанял после того, как... — Он помедлил. Он не успел подготовить отца к печальным известиям. — После того, как обнаружил сгоревший склад. Мама, эту девушку зовут Медаллия. Она подобрала нас у дороги и перевязала наши раны.
— У дороги! Раны! — Госпожа Браккалезе в ужасе смотрела на сына. Сорвав яркий платок с его лба, она увидела под ним чистую белую повязку. — О, сыночек! Какие же злодеи только посмели! — Не дожидаясь ответа, она бросилась к кибитке. — Милая моя, как же мне тебя отблагодарить! Пойдем, ты, наверное, притомилась с дороги! Пойдем, иди же, добро пожаловать в наш дом, тут ты найдешь отдых и угощение. Джузеппе! Распряги осликов! — Она подталкивала оторопевшую Медаллию к крыльцу, к входной двери, и все щебетала: — Долго ли вы ехали? Я знаю, знаю. Ваш народ привык к странствиям, но все равно, это так утомительно! О, как же я благодарна тебе за спасение моего сыночка! Пойдем, пойдем, я усажу тебя на мягкий стул и угощу сладким чаем! Расскажи мне, как...
