— Сказано крепко, да только это как раз про тебя. И я тут ни при чем, — возразил Брион. — Что до тебя, так тебя не за что полюбить даже твоей невесте!
Розамунда в тревоге взглянула на Бриона, перевела взгляд на Гагериса.
Гагерис по-акульи ухмыльнулся ей, смерил ее взглядом с ног до головы, задержав его на некоторых подробностях фигуры, скрытых просторным платьем.
— А ей и не надо меня любить, братец. Вся любовь, какая нужна, — это по моей части.
— Никакая не нужна! — рявкнул Драстэн. — Дождись, пока тебя обвенчают, а потом будешь такие разговоры вести, мальчишка!
— Что такое? — незамедлительно встряла Петронилла. — Разве он не имеет права так говорить? Или вас, сударь, задевает всякое замечание по адресу хорошенькой молоденькой особы?
— А разве вы не призваны заботиться о том, чтобы оберегать это нежное дитя, которое вы взрастили как собственную дочь? — прищурился Драстэн.
— Интересно, как это я могу ее оберегать, если рядом вы, сударь?
Розамунда с упреком обратилась к Бриону:
— Вот видите, что вы наделали! Теперь из-за вас они никогда не успокоятся!
Брион сдвинул брови и негромко отвечал:
— Они все равно бы грызлись, не важно, сказал бы я, что сказал, или промолчал бы. Разве это я отослал тебя из родного дома, чтобы тобой помыкали, как пешкой при игре в шахматы?
Розамунда вздрогнула, будто ее ударили по щеке.
— Какой отец, какая мать не мечтают, чтобы их дочь стала королевой?
— Твоему отцу следовало бы из предосторожности для начала взглянуть на жениха.
— Не говори дурно о покойном, — проворчал Драстэн.
— А я не о покойном дурно говорю, — огрызнулся Брион и, прищурившись, воззрился на старшего брата. — Даже тогда, когда Гагерису было двенадцать, никто не признал бы в нем истинного рыцаря!
— О, для тебя выше рыцарства ничего нет, верно? — оскалился Гагерис. — Тебе плевать на правосудие, на процветание народа, на хорошее управление собственной провинцией!
— Народ в Йоркшире живет счастливо, братец, вполне богато и безопасно!
— Да, потому что тебе повезло и ты сыскал превосходного сенешаля! — с завистью воскликнул Гагерис.
— В то время, как ты и не подумал подыскать такого же для себя, принц Уэльский, и потому валлийцы прозябают в нищете!
— О, хватит, хватит! — вскричала Розамунда, зажала уши ладонями и сердито посмотрела на Бриона. — Неужто вы не можете выказать хоть каплю почтения вашему будущему сюзерену? Так ли вы будете пенять ему, когда он станет вашим королем?
Брион зарделся от гнева и обиды, а Гагерис довольно осклабился.
